БАКУ, 8 окт — Sputnik, Лейла Абдуллаева. Талантливый азербайджанский актер Меджнун Гаджибейли известен зрителям как артист, создавший запоминающиеся образы в театральных и телевизионных постановках.
В последние годы о нем почти начали забывать, как вдруг прошла информация о его смерти. К счастью, она оказалась ложной, но появился повод еще раз поговорить с этим интересным и незаслуженно забытым человеком.
В настоящее время Гаджибейли живет в селе Икинджи Нугади Губинского района и на здоровье не жалуется. В интервью Sputnik Азербайджан он рассказал о несправедливостях, с которыми ему пришлось столкнуться по жизни, обо всех директорах Азербайджанского государственного академического национального драматического театра (АГАНДТ), немного о своей личной жизни, и о дружбе с одним из корифеев азербайджанского кино.
— Вы стали актером во времена, когда эта профессия не пользовалась особой популярностью. Расскажите подробнее о этом…
— Я работал на одном из сумгайытских заводов. Однажды я прогуливался по городу после работы. На одной из афиш, развешанных по городу, прочитал о спектакле Губинского государственного театра. Я купил билет в день премьеры и отправился на спектакль.
Когда я смотрел его, понял, что смогу создавать образы лучше, чем те актеры, что в нем играли. Как-то я отпросился с работы и пришел на прием к директору Губинского театра. Я рассказал ему, что закончил десятилетку, учился в профтехучилище и работаю на заводе. И я настаивал, что хочу быть актером. Он в ответ спросил, есть ли у меня голос. А у меня был сильный голос. Директор попросил спеть баяты-шираз (мугам, один из семи основных ладов в азербайджанской музыке – ред.). Мой голос ему понравился, и он взял меня актером в свой театр. Так я начал свою актерскую карьеру.
Но ведь тогда за актеров дочерей не выдавали. И я бросил работу. И только после того как женился, вновь вернулся к ней.
Спустя некоторое время Тофик Кязымов (известный азербайджанский театральный режиссер, лауреат двух госпремий СССР, народный артист СССР — ред.) поставил спектакль в Губинском театре. В то время он работал режиссером Азербайджанского национального драматического театра. С ним приехал и художник, с которым я подружился. Его звали Иззет. Он мне и сказал: "У тебя хороший голос, ты должен учиться в музыкальном училище Асафа Зейналлы".
После чего он представил меня Кязымову: "Тофик муаллим, у него хороший голос, он хочет поступить в музучилище". Тот посмотрел на меня и сказал в шутку: "Меджнун, ты не устал учиться в училищах? Может в институт поступишь?" Потом добавил, что ждет меня в Театральном институте имени Мирзааги Алиева и ушел.
На вступительных экзаменах председателем приемной комиссии был сам Кязымов. Члены комиссии спросили меня, выступал ли я когда-нибудь на сцене. А я ответил, что являюсь актером Губинского театра, рассказал о своих ролях. Они послушали меня и приняли в институт. Так я получил в итоге актерское образование.
— Почему вы, будучи таким талантливым актером, так мало снимались в фильмах?
– Зарплата в театре была маленькой. Пока я работал там, продолжал в течение 16 лет работать в ночной смене на заводе. Об этом никто не знал. Для того чтобы сниматься в кино, надо было ходить на киностудию и крутиться вокруг режиссеров, чтобы тебя видели, узнали.
Шахмар Алекперов (азербайджанский и советский актер и кинорежиссер, народный артист Азербайджана — ред.) меня давно уже знал и пригласил сниматься в свой фильм "Газалхан".
Оператор фильма спросил тогда у Шахмара: "Где этот актер был до сих пор? Почему его не снимали в фильмах?". На что Шахмар ответил: "У нас много дрянных людей, поэтому этот актер и не снимался". Большинство режиссеров предпочитали снимать своих друзей, знакомых, тех, кто к ним подлизывался, давал взятки. Поэтому я и снимался так мало.
— Актеры давали взятки, чтобы сняться в фильмах?
— Именно так. К примеру, режиссер половину или треть суммы, которая должна была бы достаться актеру, брал себе. Все это заранее обговаривалось. Потому киноискусство в Азербайджане и не развивалось.
— Как вы думаете, почему сегодня театры не могут привлечь зрителей?
— Отсутствие интереса к театру прежде всего связано с телевидением. Зрителей собирают шоу-программы, скандалы, и необходимость в театрах отпадает. Как-то в те времена, когда я еще работал, ставился спектакль по одному из произведений Бахтияра Вагабзаде (народный поэт, известный драматург, литературовед и общественный деятель — ред.).
Перед спектаклем большинство билетов Бахтияр муаллим купил сам, чтобы раздать родственникам, знакомым, друзьям по писательскому цеху. Каждому актеру дали по четыре билета. Так получилось, что никто из моей семьи не смог прийти на спектакль. Я принес билеты кассиру и попросил продать их, а выручку поделить пополам. Но кассир ответил, что продал только два билета. Представьте себе, до начала спектакля остались считанные часы, а билеты не проданы. Это позор. До тех пор, пока в театре не будут работать профессионалы, зрители туда ходить не будут.
— Почему вы ушли из театра?
— После смерти супруги я продал свою квартиру и купил жилье своим детям. А сам я решил вернуться в деревню. В то время директором АГАНДТ был Гасанага Турабов (азербайджанский и советский актер театра и кино, народный артист Азербайджанской ССР, лауреат Государственной премии Азербайджанской ССР — ред.).
Я объяснил ему ситуацию, а он пообещал мне помочь с квартирой, поспросил не уходить из театра. В первую очередь он освободил в здании театра одну комнату, отремонтировал ее и дал мне. А после смерти супруги я подружился с одной женщиной. Турабов сказал мне тогда: "Мы и так все знаем о вас, пусть она приходит, помогает тебе готовить, убираться". И так вот я продолжил работать еще какое-то время.
Потом Турабова освободили от должности директора. На его место назначили человека безграмотного и бесталанного – Алиаббаса Гадирова. С первого дня своей работы он попросил меня освободить комнату. Я сказал, что вообще ухожу из театра и написал заявление об уходе.
Но он не подписал мое заявление, а послал ко мне несколько известных актеров и режиссеров попросить, чтобы я не уходил из театра, но комнату все же освободил. Одним словом, я был вынужден уйти. Гадиров был человеком весьма некомпетентным, не разбирающимся в системе управления, не способным сидеть в кресле руководителя.
Мне не привыкать заниматься тяжелой работой. Вот я и ушел из театра и уехал в район.
Новый директор театра, назначенный после Алиаббаса, спросил на первом же собрании обо мне, и ему сообщили: "Меджнун давно написал заявление и ушел с работы, сейчас живет в районе". Через неделю он позвал меня к себе и сказал: "Таких профессиональных актеров как ты сейчас мало, ты ушел из театра. Почему?" Я ему рассказал все как есть.
Выслушав меня, он распорядился: "Напиши заявление, я возьму тебя обратно на работу". Так я опять вернулся на сцену. Проработал четыре года, как раз до 40 лет моей профессиональной актерской деятельности. Когда мне исполнилось 75 лет, я подумал – разве можно артистничать в таком возрасте?! Настало время уйти из театра. И я вернулся в родную деревню.
Исрафил Исрафилов, получив назначение на должность директора театра, тоже позвал меня к себе. Он сказал, что ежемесячно из бюджета театра за мою 40-летнюю деятельность будет выделяться 200 манатов. Спасибо ему, что оценил мою работу. Но Азерпаша Нематов, став директором после него, приостановил выдачу премии, объяснив это нехваткой средств в бюджете.
— Вам не тяжело после стольких лет работы жить без театра, без сцены?
— Нет. Я человек с сильным характером. Да и в театре не осталось хороших актеров. Все хорошие уже ушли в иной мир. Что сейчас есть в театре? По чему там можно скучать?
— Кого из современных актеров вы бы выделили?
— Сейчас выступают люди, называющие себя актерами. Но талантливых актеров нет, потому что университет их не готовит. В наше время, принимая в театральный вуз, оценивали внешние данные, рост, речь. А нынешние актеры не отличаются ни внешностью, ни дикцией, ни талантом. А как спросишь, так ответят, что закончили вуз с красным дипломом. Нельзя стать актером благодаря взяткам. Это в будущем негативно отразится на кино и театре.
— И еще один личный вопрос. Актеры, как правило, всегда рискуют пристраститься к алкоголю. У вас не было таких проблем?
— Люди искусства должны быть не только талантливыми, но и умными. Но у некоторых ума не бывает. Да, алкоголь – это хорошо. Но когда его очень много, он делает человека ненормальным и никчемным. А в норме он возбуждает аппетит, придает здоровый цвет лица, делает человека выносливым.
Яшар Нури (советский и азербайджанский актер театра и кино, народный артист Азербайджанской СССР — ред.) пил много, я часто говорил ему, что алкоголь его погубит. А он отвечал, что хочет умереть. Он никого не слушал. Он был младше меня на 16 лет. Но он себя не берег. Из-за алкоголя он так мало прожил. А ведь мы дружили 30 лет.
— Что послужило причиной его пристрастия к алкоголю?
— Он часто говорил, что Аллах не дал ему сына, много переживал из-за этого. Яшар был талантливым, но безрассудным человеком.
