Владимир Лепехин, директор Института ЕАЭС
Как директору Института ЕАЭС мне часто приходится посещать различные постсоветские страны, и практически в каждой из них эксперты и политики, интересующиеся евразийской проблематикой, задают вопросы о перспективах российско-иранских отношений.
Возможности расширения и углубления взаимодействия России и Ирана волнуют их по многим причинам. И не только по причине наращивания координации действий российских ВКС и иранских военных в Сирии в борьбе против радикальных исламистов.
В частности, в последние месяцы усилилась поддержка Госдепом США руководства Израиля, считающего проведение антииранской политики в регионе не менее важным, чем уничтожение Башара Асада, – и этот факт также подталкивает Иран к расширению контактов с Россией.
Российско-иранский форум в Уфе и его значение
Сближение России и Исламской Республики Иран воспринимается Западом, как угроза своим гегемонистским устремлениям, а потому сегодня делается все, чтобы расстроить российско-иранский альянс путем наказания России за контакты с Ираном и, с другой стороны, путем наказания Ирана за сотрудничество с РФ.
Санкции Запада по отношению к ИРИ – под тем или иным предлогом — действуют с начала 50-х годов. А третьего февраля 2017 года под санкции США вновь попали 8 иранских компаний из-за якобы их связей с терроризмом, и еще 17 компаний — из-за их предположительного участия в разработке и производстве баллистических ракет. Аналогичным образом, начиная с лета 1945 года, ни на день не прекращалось давление Запада на СССР, а затем и на Россию под вымышленными предлогами.
Фактически сегодня против России развернута гибридная война. Аналогичная война объявлена и Ирану.
В такой ситуации сближение двух стран не просто неизбежно. Оно необходимо как с целью противостояния террористам, стремящимся захватить центр Евразии, так и с целью сопротивления их западным спонсорам. С учетом же того, что объявленная Российской Федерации и Исламской Республике Иран война носит гибридный (то есть всесторонний) характер, особое значение приобретает сопротивление евроамериканскому гегемонизму в культурной сфере.
В минувший четверг в России, в столице Башкортостана Уфе прошел первый Российско-иранский межправительственный социально-культурный форум, собравший около тысячи участников с обеих сторон.
Россию на форуме представлял руководитель Федерального агентства по межнациональным отношениям Игорь Баринов, иранскую сторону – специальный помощник президента ИРИ по вопросам национальных и религиозных меньшинств Али Юнеси. Открыл форум президент Башкортостана Рустэм Хамитов.
Автор этих строк выступил на пленарном заседании форума с докладом "Россия и Иран: национальные и цивилизационные факторы взаимодействия", особо остановившись на развитии сотрудничества двух стран в контексте евразийской интеграции.
Российско-иранский альянс в контексте многополярного мира
С моей точки зрения, характер нашего времени весьма точно отражен в словах президента России Владимира Путина о том, что мы живем в "эпоху тектонических сдвигов". Действительно, мир сегодня не просто меняется – принципиальным образом меняется сама модель планетарного мироустройства.
Вторая половина 20-го века прошла под знаменем Ялтинских соглашений, которые разделили мир натрое по идеологическому признаку: капиталисты справа, социалисты слева, а тем, кто не хотел присоединяться к Вашингтону или Москве, предлагалось участие в Движении неприсоединения.
После упразднения СССР мир столкнулся с тем, что Запад, уверовав в свою "исключительность", попытался выстроить однополярный мир, навязывая свое превосходство, в том числе – силой, другим регионам мира. И эта попытка, как мы видим сегодня, оказалась неудачной. Навязывание демократии бомбардировками пришлось не по вкусу многим суверенным странам и, в первую очередь, Ирану и России, которые по факту оказались единственными странами мира, способными на активное и системное сопротивление мировому гегемону.
Сегодня начинается эпоха становления многополярного мира как альтернативы глобализации по-американски. А это означает рост актуальности формирования геополитических и геоэкономических субъектностей нового типа.
Такими субъектностями не могут быть все 200 государств или 500 наций. Многополярность означает формирование 5-7 ведущих более или менее равнозначных и реально конкурирующих мировых полюсов.
Ведущими геоэкономическими субъектами становятся таможенно-торговые союзы – НАФТА, Евросоюз, ЕАЭС, Меркосур и прочие. Ведущими субъектами геополитики – крупнейшие цивилизационные образования: Западная Европа, англосаксы, ЕАЭС, Китай, Индия. И границы этих двух типов субъектностей все больше совпадают.
Доказательством формирования многополярного мира как совокупности ведущих трансрегиональных цивилизаций становится его правовое оформление в конфигурации современного мироустройства. И здесь мы видим, как падает авторитет структур, созданных по инициативе западных стран и США для навязывания другим странам своей линии (G7 и G20), и одновременно растут международный вес и авторитет БРИКС и ШОС.
Иран, как известно, не входит в "Большую двадцатку", хотя по своему весу и геополитической роли он должен там быть. С другой стороны, членство ИРИ в этом объединении уже не актуально. Куда актуальнее его членство в Шанхайской организации сотрудничества и ЕАЭС.
Центральная Евразия как опора незападных союзов
Дело в том, что каждой из этих двух стран для эффективной конкуренции с другими мировыми цивилизациями не хватает "цивилизационного материала" и в первую очередь экономического потенциала и количества населения. И это при том, что Иран и Россия являются весьма комплементарными (культурно и ценностно сочетаемыми) цивилизациями. Словом, эти два государства-цивилизации обречены на сближение.
В связи с началом сближения России и Ирана ситуация в пространстве между этими странами складывается так, что именно от продуктивности альянса между такими державами ЦЕ, как Россия, Иран, Турция и другими все больше зависит судьба Центральной Евразии.
Ситуация в Сирии и необходимость борьбы с поддерживаемым Западом терроризмом на Ближнем Востоке складывается сегодня так, что Иран, Россия и Турция уже вовлечены в процесс формирования центрально-евразийской коалиции (с участием в ней в перспективе стран Кавказа и Центральной Азии), и только интриги Запада против турецкого руководства и подстегивание им националистических настроений в странах Закавказья препятствуют сближению названных выше стран.
Сближению евразийских стран, а в перспективе их объединению в значительной степени способствует начатый двумя странами широкий цивилизационный диалог. Первый российско-иранский социально-культурный форум в Уфе – весьма важный шаг в становлении новой центрально-евразийской субъектности, но диалога по общекультурной проблематике и развития двухсторонних отношений в области туризма явно недостаточно. Недостаточно и согласования военно-политических стратегий российских и иранских военных по вопросам борьбы с международным терроризмом. Объединение усилий и региональных стратегий двух стран (с привлечением к сотрудничеству Турции) необходимо продвигать по всем возможным направлениям.
Сегодня важно оформлять новые коммуникации в регионе посредством формирования специальных переговорных площадок, интеграционных форматов и структур обеспечения коллективной безопасности. В частности, давно назрела необходимость формирования незападного аналога ОБСЕ, монополизировавшей проблематику гражданских прав. Необходима выработка солидарной позиции незападных государств в ООН, ВТО и других международных структурах.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
