Кавказский регион связан с Ближним Востоком многими нитями.
Решение президента США признать Иерусалим в качестве единой и неделимой столицы Израиля до предела накалило ситуацию на Ближнем Востоке. Впрочем, попытка одним ударом разрубить сложнейший политический узел, скорее всего, будет иметь последствия, выходящие далеко за пределы отдельно взятого региона мира. И это уже видно, если наблюдать за реакциями на предложения Дональда Трампа отнюдь не только из ближневосточных государств. Насколько важны эти события для Закавказья?
Кавказско-ближневосточные связи
У всех кавказских государств существует своя непростая динамика двусторонних взаимоотношений с влиятельными соседями.
Во-первых, республики Закавказья непосредственно граничат с Турцией и Ираном. Иран имеет границу с Арменией и Азербайджаном (включая и выход на непризнанную Нагорно-Карабахскую республику) протяженностью свыше 660 километров. Общая протяженность границ Турции со странами Кавказа более 500 километров. При этом и Тегеран, и Анкара играют значительную роль как в ближневосточной политике в целом, так на израильском направлении, в частности. Еврейским государством Иран рассматривается как один из главных внешнеполитических вызовов, прежде всего из-за поддержки им движения "Хезболла", активнейшего игрока в Ливане и в Сирии, то есть в непосредственной близости от израильских границ.
Турция, которая многие годы была надежным партнером Израиля, в том числе и в военно-технической сфере и в области безопасности, в последние годы сильно скорректировала свой курс. С приходом к власти Партии справедливости и развития и во многом благодаря личному вкладу Реджепа Эрдогана Анкара совершила поворот в сторону "палестинофильства". Конфликт 2010 года на несколько лет привел турецко-израильские отношения в состояние "холодного мира". Казалось, что к концу 2015 года при активных посреднических усилиях Вашингтона между двумя стратегическими союзниками США началась нормализация. Но сегодня эта оттепель снова оказалась под угрозой.
Во-вторых, "горячее дыхание" Ближнего Востока ощущается в Закавказье все сильнее. И оно носит многоплановый характер. Немало выходцев из Азербайджана и Грузии участвует сегодня в вооруженных джихадистских группировках на территории Сирии и Ирака.
Из ближневосточных стран на Кавказ приходят вербовщики из различных радикальных структур. Прибывают в регион и религиозные проповедники. Было бы ошибкой отождествлять их исключительно с носителями идей превосходства над "неверными". Однако нередко они приносят с собой практики исповедания ислама, не знакомые населению кавказских стран и воспринимаемые с подозрением представителями официальных Духовных управлений мусульман.
Закавказье притягивает к себе и просто беженцев, ищущих мирного пристанища. Армения, например, почти не фигурирует в числе стран, граждане которых отметились на фронтах "джихада", однако эта страна с начала сирийского конфликта приняла порядка 17 тысяч беженцев (это этнические армяне, прежде всего, из Алеппо).
Геополитическая осторожность
Наконец, каждая из стран Закавказья имеет свою собственную "израильскую повестку". Еврейское государство является одним из важнейших торгово-экономических партнеров Азербайджана. Еще до ввода в строй трубопровода Баку – Тбилиси — Джейхан Израиль стал вторым (после Италии) покупателем азербайджанской нефти. Вооружения, поставляемые из Израиля, играют значительную роль для азербайджанских ВС.
В то же самое время Баку является стратегическим союзником Анкары, которая всецело поддерживает его позицию по нагорно-карабахскому урегулированию. И хотя отношения Азербайджана и Ирана за четверть века после распада Советского Союза знали взлеты и падения, Баку крайне осторожно относится к попыткам и Израиля, и США превратить прикаспийскую республику в некий плацдарм по сдерживанию Исламской республики.
Есть у Азербайджана для осторожности и свои внутриполитические резоны. Хотя власти этой страны ориентированы на светскую модель государственности, они не могут не считаться и с религией большинства граждан, и с общественным мнением в мусульманской среде. А оно критическое по отношению к Израилю, который, согласно этим представлениям, десятилетиями игнорирует права палестинцев.
В этой связи неудивительно, что Баку последовательно поддерживает идею полного восстановления палестинской государственности. Еще в ноябре 2012 года азербайджанские представители голосовали в ООН за предоставление Палестине статуса страны-наблюдателя. И после того как Дональд Трамп озвучил свою позицию, официальный Баку сразу заявил, что "является сторонником разрешения вопроса на основе существования двух государств со столицей Палестины в Восточном Иерусалиме".
Грузия и Армения
Для Грузии отношения с Израилем также важны. Не в последнюю очередь как со стратегическим союзником США, а также страной, в которой проживает заметная община грузинских евреев. Ее представители выступают за интенсификацию двусторонних контактов. В период до "пятидневной войны" 2008 года израильские военные также внесли определенный вклад в модернизацию грузинской национальной армии.
Однако Тбилиси не стремится ускоренным порядком поддержать президента США. И хотя широко распространена точка зрения о подчиненности грузинской внешней политики американским интересам, следует заметить, что данная картина имеет свои нюансы. Та же Грузия никогда не признавала независимости Косово, но в то же время заявляла о необходимости интенсификации экономических связей с Ираном и Китаем.
В 2017 году Грузия стала первой страной Закавказья, заключившей Соглашение о свободной торговле с КНР. И когда депутат от правящей партии "Грузинская мечта" Шота Шалелашвили обратился к правительству с инициативой поддержать последнюю инициативу Дональда Трампа и тем самым использовать шанс для укрепления отношений с Вашингтоном, премьер Георгий Квирикашвили (ранее занимавший пост главы МИД страны) осадил народного избранника. По его словам, вопрос об Иерусалиме "чувствительный" и нуждается в обсуждении.
Очевидно, что Тбилиси не хотел бы резко противопоставлять свои подходы позициям Турции и Азербайджана, чье экономическое влияние на Грузию в последние годы значительно выросло, не говоря уже об Иране.
Иранский фактор весьма важен для Армении, поскольку из четырех сухопутных границ этой страны две (азербайджанская и турецкая) закрыты. Таким образом, Иран наряду с Грузией является для Еревана окном во внешний мир. И несмотря на то, что в течение 2017 года армянская сторона продемонстрировала свой интерес к Израилю (и надо сказать, этот интерес был взаимным, ибо для Еврейского государства "ближнее соседство" Ирана представляет особую значимость), радикального пересмотра своих внешнеполитических подходов она делать не будет.
В этом плане показательны критические отклики на предложение Трампа ряда иерархов Армянской апостольской церкви. Несмотря на то, что Армения – светская республика, роль церковных институтов (не только тех, что находятся внутри страны, но и в диаспоре, особенно в странах Ближнего Востока) высока.
Таким образом, главным словом для оценки реакции закавказских стран на иерусалимскую инициативу американского лидера является "осторожность". Кавказ и смежный с ним Ближний Восток перенасыщен конфликтами и неопределенностью. Умножать риски и втягиваться в чужую игру ради неясной выгоды Азербайджан, Армения и Грузия не будут.
На всякий аргумент в поддержку "израильской правды" найдутся палестинские, иранские, турецкие контраргументы. И, скорее всего, закавказские республики предпочтут осторожное лавирование, а не жесткий выбор. Тем паче, когда даже среди ближайших союзников Вашингтона не наблюдается единства.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
