Александра Зуева, Sputnik Азербайджан
Референдум о независимости "Иракского Курдистана" назначен на понедельник, 25 сентября. Его результаты, какими бы они ни были, затронут не только страны Ближнего Востока, но и Запада. О том, какими могут быть последствия происходящего, Sputnik Азербайджан побеседовал с военным историком Арменом Гаспаряном.
— Произойдет ли этот референдум и насколько возможно де-юре образование нового государства на карте мира?
— Очевидно, что произойдет. И произойдет хотя бы в пику туркам. Поэтому, вне всякого сомнения, это будет реализовано.
Другой вопрос, насколько вообще это государство "Иракский Курдистан" будет самостоятельным, а не откровенным протекторатом, выполняющим роль марионетки при политике Соединенных Штатов Америки.
Референдум – это своего рода пробный шаг переконфигурации на Ближнем Востоке. И конечно, руководству Турции надо очень внимательно следить за всем тем, что происходит. Так как параллельно "Иракскому Курдистану" американцы уже отказались вооружать так называемую умеренную оппозицию, сделав ставку на курдов.
Для чего? Для того, чтобы в случае успеха своей политики в Сирии там создать "Сирийский Курдистан", а с кем она граничит? С Турцией. А где курдов много? В Турции. Значит где будет следующая точка? "Турецкий Курдистан".
— Если сегодня подводить политические итоги года в целом, то какие события вы бы выделили?
— На первом месте — окончательное превращение Организации Объединенных Наций (ООН) в фарс. Когда 128 стран голосуют за проект президента США Дональда Трампа и при этом проект не озвучивается, и никто его в глаза не видел – согласитесь, это странно. Вы голосуете за некую фикцию.
На второе место я бы поставил общую неразбериху в Соединенных Штатах, которая многим странам не дает понять, какова будет конфигурация в дальнейшем. Многие на протяжении целого ряда лет ориентировались на США. И когда конфигурация меняется, а вам в принципе не объясняют новые правила игры, это как минимум странно.
На третьем месте уже достаточно затянувшийся вопрос Турции и Европейского Союза (ЕС). Слишком много было ставок на то, что будет происходить некая интеграция. И в этом году мы увидели, как на самом деле можно взять и "кинуть" целую страну.
При этом очевидно, что заинтересованность в турецком рынке у ЕС была. А канцлер Германии Ангела Меркель вообще являлась движущей силой турецкой интеграции.
На четвертое место я бы поставил продолжающийся и очень глубокий кризис в Украине. И пока я не вижу, за счет чего в краткосрочной перспективе можно достичь там урегулирования, учитывая, что одна сторона конфликта демонстративно не желает ничего делать, а напротив, говорит о том, что именно это она делать не собирается. И это все достаточно странно.
Сейчас с помощью ООН пытаются придвинуть Украину к исполнению своих обязательств, которые она зафиксировала в международном формате. Посмотрим, насколько этот механизм в принципе будет работать.
На пятом месте антироссийская истерия. Сегодня она превзошла все высокие стандарты времен Холодной войны. Теперь мы знаем, что у каждого гражданина России есть боеголовка, которая на кого-то нацелена, и каждый второй хакер.
Мы вторгаемся во всевозможные выборы, причем зачастую мы делаем это не только сами, но и руками соседей. Я уже слышал, что в этом обвинили Азербайджан, Казахстан и Армению, которые по заказу России куда-то вторгались. Согласитесь, это богатая история.
На шестое место, я бы, пожалуй, поставил начало уничтожения радикальных группировок в Сирии. Очень бы хотелось, чтобы Сирия, с этой точки зрения, не повторила судьбу Ливии и Ирака, у которых государственность, по сути, существует только на географической карте или на бумаге.
Мы понимаем, что если Сирия условно последует примеру Ливии, следующая на очереди будет Турция. Турецкие военные рассказывали в свое время, что они покрылись холодным потом, когда увидели в натовском штабе карту, на которой уже не существует единой Турции. Она на этой карте поделена на две зоны.
И мы прекрасно понимаем, что ставка американцев на курдов – это тоже неспроста. Мы также понимаем и то, что глубокий геополитический кризис в Турции автоматически скажется на ситуации на Южном Кавказе. Там и без того не самая простая ситуация и если еще и вот это начнется, то тогда могут быть весьма тяжелые последствия.
— Каким вам видится будущее российско-американских отношений?
— На данный момент эти отношения находятся в сточной канаве и опять же не по вине России. Россия всегда говорила, что готова к конструктивному диалогу.
Американцам необходимо понять целый ряд вещей.
Первое – однополярный мир, которым они так грезили, по сути, уже не существует. Та конфигурация, которая есть, она будет и дальше распадаться. Существует фактор Китая, фактор России и это все им придется учитывать.
Второй момент – необходимо точно так же понимать, что подталкивание мира к жесткой ядерной конфронтации до добра не доведет. У нас же с вами нет гарантий, что завтра опять сядут советский разведчик Александр Феклисов и американский журналист Джон Скали, разведут края и избавят мир от очередного "Карибского кризиса". В силу хотя бы того обстоятельства, что и КНДР, и Иран – это страны достаточно своеобразные. Это все-таки не Советский Союз.
В КНДР сейчас очень жесткий догмат идеологии и если они сразу готовы, и у них три миллиона резервистов, которые хоть завтра заступят, то вы понимаете, что это означает. У Ирана с этой точки зрения тоже достаточно последовательная позиция.
Американцам нужно критически оценить все то, что они делают. Теория абсолютно никем не управляемого хаоса грозит рано или поздно начать действовать уже на территории самих Соединенных Штатов. Это очень опасная тенденция.
Это все может захлестнуть многие страны. Мы же понимаем, что все это абсолютное человеколюбие, толерантность и готовность во всем согласиться – пришли в Европу из США. И если там это начнет сыпаться, точно так же это будет рассыпаться и в европейских странах. Тем более что заинтересованность европейцев в правоконсервативной риторике уже всем очевидна, даже несмотря на то, что правые консерваторы к власти нигде толком не пришли.
Мы же слышали, что говорил президент Франции Эммануэль Макрон, мы видели, как внезапно поправела Меркель. Макрон стащил у Марин Ле Пен, а Меркель без зазрения совести тащит у партии "Альтернатива для Германии". И происходит все это, потому что есть запрос.
Американцам, конечно же, нужно на это обратить внимание.
И третий момент – разумеется, очень удобно было выстраивать много лет политику "вы не делайте ничего, вот вам деньги и следуйте в нашем фарватере". Но пришел "дядюшка Скрудж", который больше никому денег давать в принципе не хочет. И вы представляете, сколько теперь стран оказалось в полупозиции.
Конкретно, в том регионе, о котором мы говорим, самый яркий пример — Турция, где они в довершение ко всему еще и попытались устроить государственный переворот.
Конфигурация теперь требует изменений. И это в том числе история местных политических элит – сделать правильный выбор и не ошибиться.
— Вы затронули КНДР. Сегодня бытует мнение, что Третьей мировой войне быть.
— Не хотелось бы. Реальная возможность этого, к сожалению, есть. Здесь игра на много раскладов.
Нет, я не думаю, что сам Ким Чен Ын настолько сумасшедший, что возьмет и запустит боеголовку в сторону Южной Кореи или Японии. Он же прекрасно понимает, что в данном случае он ходит под Китаем. А Китаю это все совершенно не нужно. И фактор КНДР – это скорее сдерживающий фактор в том регионе.
Не стоит также забывать, что, пусть и маленький, но есть участок границы у России с Северной Кореей. Это означает, что возможная атака современным оружием на территорию КНДР захлестнет в том числе и нас. Мы, конечно же, свою позицию по этому вопросу обозначим.
Надо понимать, что американская экономика, которая сегодня находится в кризисе, может быть вытащена из него посредством маленькой победоносной войны. Вариантов тут не очень много, их четыре.
Вариант первый – КНДР. Но здесь сложно, потому что есть ядерное оружие и кроме этого, если ты туда входишь войсками, ты рискуешь получить второй Вьетнам. Причем усиленный раз в 50.
В КНДР же все эти годы время даром не теряли. Они в своих горах сделали бетонные дзоты. Вы представляете, что такое выкурить оттуда человека? Это надо горы сносить. Сколько это денег потребует! И кто этим вообще будет заниматься?
Вариант второй, кстати, тоже не самый перспективный — Иран. Потому что опять же есть что-то. Как минимум, обогащенный уран. А мы с вами догадываемся, что к нему прилагается еще и центрифуга, как минимум.
Кроме того, у Ирана и КНДР есть еще один отрицательный фактор с точки зрения возможной военной кампании там. Для успеха американцам нужно иметь людей, на которых можно опереться. Условная пятая колона, оппозиция, которая смотрит в рот Соединенным Штатам. Мы понимаем, что ни в КНДР, ни в Иране с этим особо не получится.
С этой точки зрения третий, он же идеальный, вариант — Венесуэла, которая и поближе, и в которой есть эта самая оппозиция. Кроме того, там почти с гарантией все получится.
Четвертый вариант для нас самый неприятный. Это военная кампания на постсоветском пространстве. Есть два варианта на эту минуту, которые они рассматривают.
Вариант первый – втягивание России в войну с Украиной на юго-востоке. И понятно для чего. Ведь в таком случае, ресурсная, интеллектуальная и любая другая база будут отброшены от Сирии, все будут заниматься непосредственно данной проблемой. Американцам это выгодно, так как, быстро развязав руки в Сирии, можно заняться Турцией.
Второй вариант – Приднестровье. Там есть малоуправляемое государство Молдова, где абсолютные реалии 90-х годов. Где олигарх, владеющий всем, готов сделать что угодно. Я сейчас имею в виду небезызвестного Владимира Плахотнюка.
Это и есть четыре на данный момент возможных варианта развития событий. Очень не хотелось бы, чтобы хоть один из них был реализован.
