Юрий Мавашев, руководитель политического направления Центра изучения современной Турции
Президент России Владимир Путин подписал указ об отмене некоторых экономических мер в отношении Турции. В связи с этим в настоящее время мы наблюдаем оформление ранее достигнутых договоренностей между Россией и Турцией. И надо понимать, что в Кремле это рассматривается именно так.
Но, с другой стороны, в одну реку дважды не входят. Сторонам сегодня удалось вывести взаимодействие государств на качественно иную платформу. И в основе российско-турецких отношений сейчас лежит военно-стратегическое сотрудничество. Причем не просто само по себе, а в контексте изменения мировой конъюнктуры.
Я имею в виду тот факт, что Ближний Восток перестает восприниматься мировыми игроками как политическая периферия, тогда как глобальные структуры международного контроля, такие как НАТО, Евросоюз и прочие, переживают острейший кризис.
Видение угроз, на которых в свое время основывались НАТО и ЕС, теперь у всех разное, тогда как когда-то оно было единым.
Сейчас у Москвы и Анкары схожее представление о своих роли и месте в мире, довольствоваться второстепенными ролями народы двух стран не хотят. А руководство России и Турции реализуют эти стремления в той мере, в какой они это понимают.
Что же до того, будут ли принятые Путиным распоряжения к чему-то обязывать Эрдогана, то начнем с того, что ничто не может обязать государство и его лидера следовать только в фарватере национальных интересов другого. К тому же, такая задача, собственно говоря, и не ставится.
Эрдоган теперь всегда будет иметь в виду Россию при выстраивании взаимоотношений с мировыми игроками. И с этой точки зрения имеющийся негативный опыт был полезен. Поскольку всегда важно чувствовать все особенности партнера, в противном же случае, мы всегда будем подходить с завышенными ожиданиями друг к другу.
Основная проблема во взаимоотношениях Турции и России как раз и заключалась в том, что обе стороны рассчитывали привязать некую эфемерную лояльность к тому, что не имеет постоянных величин.
Хотя национальные интересы у государств всегда одни и те же, но в то же время и не совсем таковы. Есть очень много особенностей, которые могут преобразовывать эти интересы, трансформировать их. И к этим трансформациям нужно быть готовыми.
Теперь же есть основания полагать, что стороны пришли к единому знаменателю по данному вопросу.
В настоящее время в Анкаре не рассматривают партнеров в категориях "либо-либо". Геополитический ландшафт Турции сам по себе таков, что страна находится и в Европе, и в Азии. Кроме этого, существует непрерывная дипломатическая и политическая традиция, которая сообщает современным туркам, что лучше всего их страна развивалась в эпоху нахождения разумного баланса между Востоком и Западом.
Но в одном тут можно не сомневаться точно – Анкара взбудоражила в турецком обществе стремление к суверенитету. Причем на многие десятилетия вперед.
Пусть этот суверенитет и понимается своеобразно, как консервативно-исламистское возрождение, которому категорически чужд коллективный Запад. Но в любом случае стремление к этому суверенитету будет побуждать турецкое руководство выстраивать отношения в первую очередь с теми, кто не покушается на легитимность властей и суверенитет страны.
Как раз в этом главном направлении Москва и Анкара всегда едины. Пока обеим сторонам этого вполне достаточно для конструктивного выстраивания отношений.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
