Аяз Яшылярпаг, Sputnik Азербайджан
До середины прошлого века жизненный уклад жителей деревень, расположенных вдоль реки Кура, отличался своеобразием. На этой территории, которая отличается засушливым и жарким климатом, люди вели кочевой образ жизни. После того, как появились колхозы, люди перешли к оседлости…
Протянувшиеся вдоль реки леса, соленые озера, терновники и камыши, бескрайние пастбища, равнины, на которой растет горькая полынь – все это позволило различным видам зверей и птиц жить на этой благодатной земле.
А в старые времена даже многие беглецы, преступники и те, кого преследовали власти, прятались в этих метах.
Самед Вургун: будешь хорошо учиться – заберу тебя в Баку
Саттар Гусейнов, проживающий на деревне Агамалылар Имишлинского района, говорит, что с раннего детства исходил эту землю вдоль и поперек. Он родился недалеко от того места, где сейчас живет, в 1946 году. После сильного разлива реки, произошедшего в 1943 году, местные жители разъехались по окрестным деревням и районам.
Самое яркое воспоминание его детства – это встреча с народным поэтом Самедом Вургуном. "Мой брат Микаил был старше меня на 19 лет. Он был известным в округе охотником. Самед Вургун часто бывал у нас дома. Помню его последний визит. Я учился тогда в первом классе. Он был знаком с нашей семьей и поэтому с каждым здоровался отдельно. У меня он спросил, в каком классе и как я учусь, а потом добавил: "Учись хорошо, и я отправлю тебя в бакинскую школу". Потом они пошли с Микаилом на охоту. Была фотография, где он вместе с моим братом. Я слышал, что она хранится в его доме-музее", – вспоминает Гусейнов.
Гостей на свадьбе брата кормили мясом джейрана
Он начал заниматься охотой еще с детства. После того, как закончилась Великая отечественная война, еще лет десять продолжался голод. Жителей деревень, расположенных вдоль реки Куры, кормила охота.
"Тогда и рыб, и птиц было много. Зимой мы ели диких гусей, уток, кашкалдаков (лысуха – ред.), фазанов. Ловили много рыбы. Куропатки прилетали прямо во внутренние дворы. Из-за того, что не было хлеба, люди собирали разную съедобную зелень, мешали ее с гатыгом (кисломолочный продукт – ред.) и ели", – рассказывает Гусейнов.
По его словам, впервые он отправился на охоту в 13 лет. К тому времени джейраны уже покинули эти места. Несмотря на то, что нашему герою так и не довелось поохотится на джейранов, он успел досыта поесть их.
"Я ел кябаб из мяса джейрана с тех пор, как у меня появились зубы. В 50-е годы охотники ездили в Кюрдамир, охотились там. Территория вокруг Аггёль считалась местом обитания джейранов", – вспоминает он.
Он также поделился с нами интересной историей своего детства: "Мой дядя рассказывал, что однажды, когда все ушли на яйлаг (горные пастбища, куда переселялись семьи вместе со своим скотом на летние месяцы – ред.) в Агджабеди, в месте, которое называется "Колодец дяди Гасана" группа джейранов паслась и потихоньку смешалась со нашим стадом и прошла в ними весь путь туда и обратно. Так вот и свадьбу моего брата сыграли, угощая гостей мясом джейрана".
После того, как появилась техника, свободные равнины были заняты, источники питьевой воды были взяты под контроль, а тихая жизнь природы была нарушена, джейраны ушли из этих мест. Спустя полвека государство создало на этой территории заповедник и заселило его джейранами.
Польза и вред Бозгобу
Несмотря на то, что Аггёль стал национальным парком, территория, именуемая Şərbətqobu ("Сладкая долина") все еще открыта для охотников. Старые охотники называют это место Boz qobu ("Серая долина").
Дед Саттар рассказал историю того, почему именно сладкая: "Boz qobu начинается с Аггёль. Это озеро, которое охватывает 17 тысяч квадратных метров и где собираются соленые воды из Бейлаганского, Агджабединского районов".
По его словам, из-за того, что воды в Boz qobu было мало, людям было сложно поить возвращавшийся с гор скот: "Поэтому там вырыли колодца в нескольких местах. Места, где находили вкусную питьевую воду, назвали Şərbət (в дословном переводе – сладкий сироп). А место, где вышла горькая вода, назвали Zəhrimar (змеиный яд – ред.)".
По словам дяди Саттара, было время, когда Boz qobu имело важное значение для охотников из деревень вдоль Куры, а также пастухов, которые поили свой скот.
В настоящее время, несмотря на то, что Минэкологии и природных ресурсов организовало здесь охотничьи хозяйства, достичь прежнего уровня распространения рыб и птиц пока не удается.
По словам Гусейнова, зимы сейчас не такие суровые, поэтому и птиц мало. В 1969 году зима на Аранской низменности была такая холодная, что о ней помнят и поныне. Вода в Boz qobu так сильно замерзла, что по ней можно было ехать на мотоцикле. В полях было много зеленоголовых уток, у которых замерзли крылья. Даже те, кто не был охотником, мог поймать этих птиц.
Старые охотники были чрезмерно щедрыми и дисциплинированными, жили и охотились согласно со своими принципами. "Настоящие охотники никогда не брали в руки ружье, когда у птиц появлялись птенцы. А когда мы возвращались с охоты, то никогда не проходили мимо встреченных нами людей — всегда делились тем, что добыли на охоте. О продаже вообще не было и речи", – говорит Гусейнов.
Даже вкус меда уже не тот…
В последний раз он был на охоте в 1992 году. После этого начал заниматься пчеловодством. "В свое время армяне из Ханкенди приезжали и разводили здесь пчел, получали очень хороший мед. После того, как наши родственники из Зангиланского района были выселены и стали вынужденными переселенцами, они хотели привезти сюда пчел. Но по дороге пчелы погибли. Они оставили у нас во дворе пустые коробки. Ими мы и пользуемся. Наши предки не держали пчел в таких ящиках, они плели для них из веток деревьев плетенку, напоминавшую циновку", – рассказывает Гусейнов.
По его словам, получить чистый мед сегодня уже невозможно: "Раньше пчелам не давали никаких лекарств, окружающая среда не была такой загрязненной. Сейчас говорят, то пчелам нужно одно лекарство, то другое. Мы вынуждены давать, что бы они вообще не погибли, но мы ведь не знаем, что там есть в составе. И деревья, и посевы – все удобряют лекарствами. Поэтому в составе нынешнего меда есть химические добавки".
Он также жалуется на то, что поля и сады, откуда собирают свой нектар пчелы, редеют. "В наших местах растет в основном клевер. А его собирают еще до цветения. Поэтому нынешний мед не имеет того вкуса, как прежний", – сетует старый охотник.
Дед Саттар остался верен принципу старых охотников – никогда не продает выращенный своими руками мед. А родственники обижаются, если им достается мало меда. Чтобы разом разрешить все обиды, он раздал всем по пчелиной семье, чтобы ухаживали и собирали мед сами.
Однако он признается, что и мед не может подсластить его жизнь после того, как он потерял свою любимую жену, которая была его лучшим другом…
