БАКУ, 5 янв — Sputnik. Конфликт между Ираном и Саудовской Аравией разгорается, дипотношения разорваны, в адрес друг друга страны выражают серьезное недовольство и все это на фоне сложной обстановки в регионе. Sputnik в беседе с политологами попытался выяснить, чем это все грозит региону и как происходящее может отразиться на Азербайджане.
Азербайджанский политолог Фикрет Садыхов считает, что сейчас самое главное понять, почему это все произошло и что может последовать за конфликтом двух стран.
По его мнению, произошедшее – логический итог того противостояния, которое происходит на Ближнем Востоке. Эти страны находятся по разные стороны баррикад и в вопросе ближневосточного урегулирования и в вопросе самой Сирии. Саудовская Аравия возглавляет мусульманскую коалицию и выступает за свержение режима Асада, а Иран вместе с Россией и Ираком защищает это режим и борется с “Исламским государством” (“ИГ”).
Политолог отметил, что в происходящем немаловажную роль играет и принадлежность каждой из этих двух стран к определенной ветви Ислама. Эр-Рияд – это сунниты, Тегеран – шииты. И в этом заключается главная опасность раздувания этого конфликта и его дальнейшего расширения. Потому что если к нему подключатся и другие государства ближневосточного региона, которые принадлежат к той или другой ветви Ислама, то пожар в регионе разгорится масштабный.
“Я считаю, что надо сделать все возможное, чтобы этого не произошло, и считаю, что важную роль в этом должны сыграть региональные исламские, арабские государства, Организация исламского сотрудничества, мусульманские богословы, авторитеты, пользующиеся уважением в той или другой стране. Объединение этих усилий может привести к замораживанию ситуации. Нельзя допускать разрастания этого конфликта”, — подчеркнул он.
Азербайджан не руководствуется религиозными приоритетами
По словам Садыхова, на отношениях Тегерана с Москвой данная ситуация никак не скажется. В этом вопросе их позиции совпадают. И Россия вряд ли откажется от поддержки Ирана, тем более, что казнен представитель шиитской ветви Ислама. Что же до того, как это отразится на Азербайджане, то, по мнению политолога, наша страна изначально заняла правильную позицию, дистанцируясь от подобных конфликтов. Поддерживать одну из сторон автоматически означает враждебные отношения с другой, а это вряд ли входит в наши стратегические интересы.
“Азербайджан – светское государство, и в нашей политике мы не руководствуемся религиозными фактами и приоритетами. Нам важнее наши национальные интересы. И в данном конфликте, считаю, мы должны, прежде всего, выступать за скорейшее его разрешение, на основе взаимопонимания и с участием реальных посреднических миссий”, — сказал эксперт.
По его словам, если же для этого потребуются усилия Азербайджана, официальный Баку должен будет сделать все необходимое, чтобы этот конфликт не дошел до формата широкомасштабного пожара на Ближнем Востоке, резюмировал Садыхов.
Конфликт Ирана и Саудовской Аравии был ожидаем
В свою очередь главный эксперт Американо-азербайджанского фонда содействия прогрессу Алексей Синицын отметил, что этот “взрыв” был ожидаем не только в контексте шиитско-суннитского противостояния, уходящего в далекое прошлое, но и в контексте конкуренции двух очень крупных региональных игроков, претендующих на роль ближневосточного “центра силы”. И вот время для него пришло.
По словам эксперта, в годы правления иранского шаха, США проводили в регионе политику, которую эксперты называли “политикой полуторной опоры”. Целой опорой служил монархический Иран, а “половинкой” — Саудовская Аравия. Однако после исламской революции аятоллы Хомейни все симпатии американцев перешли к Эр-Рияду. Причем, происходило все это на фоне падения влияния СССР на Ближнем Востоке, который американцы с начала “эпохи Горбачева” подмяли под себя, вытеснив из региона Москву и изолировав Тегеран.
Сегодня, как заметил Синицын, мы имеем иную картину — Иран после заключения Венских Соглашений по его ядерной программе готов вернуться в большую ближневосточную политику. При этом он получил такого мощного военного союзника, как Россия, которая своей операцией в Сирии торпедирует гегемонию США в огромном регионе.
По его словам, в этой новой ближневосточной реальности Саудовская Аравия решилась резко активизировать свою политику. Тем более, что с восшествием на престол короля Салмана особую роль стала играть т.н. очень амбициозная “династическая молодежь”, возглавляемая сыном монарха, министром обороны 30-летним Мухаммедом бин Салманом. Это ему принадлежат такие, на мой взгляд, весьма рискованные и малопродуктивные инициативы, как создание коалиции против повстанцев-шиитов в Йемене и т.н. “Союза 34-х”, как теперь называют “исламскую антитеррористическую коалицию”, рожденную в Эр-Рияде. Поэтому резкое усиление конфронтации между Ираном и саудитами с публичными скандалами и взаимными обвинениями было неизбежным. Но риск военного поражения КСА в конфликте с Ираном — нулевой, потому что на войну стороны не пойдут. С мятежами внутри страны Эр-Рияд справится. А, вот, его влияние в исламском мире может подорвать поражение в Йемене. Впрочем, оно отнюдь не гарантировано.
Казнь шиитского проповедника — продуманный шаг
Что же до того, мог ли быть казнь шиитского проповедника продуманным шагом, собеседник Sputnik ответил, что иначе и быть не может. Заметив, что саудиты арестовали шейха ан-Нимра еще в 2012 году, приговор вынесли в 2014 и все это время они ждали, как будет разрешена проблема ”иранской ядерной программы”. Но для них, как и для многих других, например, Израиля, разворот Барака Обамы в сторону Ирана стал полной неожиданностью. И они начали совершать одну ошибку за другой – продолжили упорную борьбу с американской сланцевой, гипотетической иранской и реальной российской нефтью в ущерб себе. А, главное, влезли в военную авантюру в Йемене. Они не только не подавили восстание йеменских шиитов-хуситов, но и показали свою военную несостоятельность. Так у Эр-Рияда возникло желание “натравить” американцев на Иран, который тоже отнюдь не “белый и пушистый”. Для реализации подобного желания нужен был серьезный предлог, который вызвал бы бурную гневную реакцию Тегерана. Казнь популярного проповедника ее обеспечила.
Отвечая на вопрос, чего стоит ожидать региону в рамках сближения Турции с Королевством Саудовская Аравия, а также в свете недавнего визита Эрдогана в Эр-Рияд, Синицын ответил, что имя Мухаммеда бин Салмана связывают с новым трендом внешней политики Королевства – отхода от линии противодействия “Братьям-мусульманам”, которых протежирует амбициозный соперник саудитов – все богатеющий Катар. О том, что идеология “братства” близка правящей элите Турции свидетельствует, как минимум, негативная реакция Анкары на свержение президента Мухаммеда Мурси в Египте и прихода к власти в этой стране маршала Абдель Фаттаха ас-Сиси. Эта некая идейная общность позволила “династической молодежи” форсировать сближение КСА и Турции.
“У обеих стран, действительно, есть общие враги, как минимум, в лице Башара Асада и “ИГ”. Но подключение Анкары к антииранской игре мне представляется бесперспективным – слишком многим Турция и Иран связаны экономически”, — подчеркнул он.
По мнению эксперта, турецко-саудовский альянс имеет тактическое, но не стратегическое содержание. Президент Эрдоган сам собирается играть ведущую роль на арабском Востоке в контексте своей теории “неоосманизма”, от которой он не собирается отказываться. А она по массе причин не приемлема для Эр-Рияда, который, наверное, с большими основаниями, чем Анкара, видит себя лидером арабского мира.
Как отреагирует Москва
Что же до роли Москвы во всем происходящем и вероятности того, что данный конфликт может сблизить Тегеран и Москву, то собеседник Sputnik отметил, что реакцией Москвы, единственно возможной и мало чем отличающаяся от реакции Запада, может быть призывы к спокойствию и даже предложение посреднических услуг. Очевидно, в этом есть некое “окно возможностей” для Москвы укрепить свое положение на Ближнем Востоке. Но сейчас ни ИРИ, ни КСА не готовы к переговорам. Они будут решать свои проблемы на йеменской военной площадке.
А что касается дальнейшего сближения Москвы и Тегерана, заметил Синицын, то оно тоже имеет свои границы. И вряд ли отношения РФ и ИРИ, так уж, безоблачны. В арабском мире отнюдь не беспочвенно циркулируют слухи о том, что проиранская Хизбалла “устала” от сирийской войны, где ее бойцы играют роль штурмовых отрядов при минимальной поддержки самой сирийской армии. И потом, подчеркнул эксперт, ликвидация израильскими ВВС военного лидера Хизбаллы Самира Кунтара в пригороде Дамаска при явном попустительстве российских ВКС, дала Тегерану повод задуматься – не слишком ли Москва озабочена интересами Израиля, с которым у нее явно есть свои договоренности по будущему Сирии.
Азербайджан не должен волновать конфликт на Ближнем Востоке
Отвечая на вопрос о том, как происходящее может отразиться на Азербайджане и чью сторону в этом конфликте может занять наша страна, собеседник Sputnik сказал, что конфронтация между Ираном и Саудовской Аравией никак не должна отразиться на положении в Азербайджане, позиционирующим себя светским государством. Поэтому конфессиональная составляющая этого конфликта его не должна волновать.
“Официальный Баку, несмотря на все внешние вызовы, дистанцируется от участия во всех существующих коалициях — проамериканской, пророссийской, исламской, и я не вижу никакого смысла менять эту взвешенную политику на рискованное участие в каких-либо альянсах. Азербайджан, кстати, член Движения Неприсоединения и этот статус концептуально отвечает его национальным интересам”, — резюмировал Синицын.
В субботу, 2 января, властями Саудовской Аравии было объявлено о казни 47 человек, включая шиитского проповедника Нимра ан-Нимра, выступавшего против дискриминации шиитского меньшинства в Королевстве. Эта новость вызвала бурю протестов в Иране, в частности, возле саудовского посольства в Тегеране и консульства в Мешхеде начались народные выступления. В воскресенье протест у посольства возобновился. Казнь в Саудовской Аравии осудили многие политики. Акции протеста послужили поводом для Эр-Рияда разорвать дипотношения с Тегераном, обвинив его во "вмешательстве во внутренние дела Королевства".
