Александра Зуева, Sputnik Азербайджан
Президент США Дональд Трамп ранее заявил, что в последний раз продлил режим снятия санкций в рамках "ядерного соглашения" с Ираном и потребовал от Евросоюза участвовать в его исправлении. Он также назвал Иран главным спонсором терроризма и заявил о намерении законодательно закрепить жесткие санкции за разработку и испытание ИРИ баллистических ракет. О том, как дальше будет развиваться ситуация вокруг Ирана, Sputnik Азербайджан побеседовал с востоковедом Игорем Панкратенко.
- Почему через два года после заключения Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) и начала снятия санкций США вновь возвращаются к давлению на Иран и ужесточению ограничений?
— Здесь вопрос скорее заключается не в жизнеспособности "ядерного соглашения", а в позиции Трампа и республиканцев, которые с самого начала, еще при Бараке Обаме, говорили о том, что это самое худшее соглашение, которое заключали Соединенные Штаты. И совершенно понятно, что они приложат максимум усилий для того, чтобы это соглашение свести на нет и продолжить политику изоляции Ирана с целью загнать его в рамки, которые нужны Вашингтону.
В Белом доме в последние месяцы шла дискуссия. Трамп собирал ближайшее свое окружение – советника по национальной безопасности, министра обороны, главу национальной разведки. И эти люди объяснили ему одну конкретную вещь – "выходить из договора нет необходимости, это чревато определенными политическими издержками, да и европейцы к этому не готовы и у них это не встретит понимания".
В связи с чем они заверили его, что США должны обставить этот договор рядом дополнительных условий, невыполнение которых Тегераном даст прекрасную возможность для введения санкций. Тут речь идет о ракетной программе Ирана – во-первых, и о правах человека – во-вторых.
Плюс к этому Трамп сейчас должен заручиться поддержкой Европы, в первую очередь Франции, Великобритании и Германии в данном вопросе. Американская сторона в настоящее время ведет с этими странами активные переговоры. У Трампа до пересмотра соглашения есть еще 120 дней и за это время они подработают список мер, которые сведут значение договора на минимум возможностей и позволят им вводить дополнительные санкции оставаясь в рамках этого же договора.
Ну и соответственно тут стоит вопрос об изменении политики санкций. Трамп и его команда очень хорошо поняли одну вещь – чем сильнее внешнее давление на Иран, тем больше консолидируется иранское общество в противостоянии этому давлению. В целом давить на Иран в Белом доме признали нецелесообразным, в связи с чем сейчас будут вырабатываться секторальные санкции – ограничения по отдельным политическим фигурам, по определенным фирмам, счетам и прочее.
То есть, американцы теперь более творчески подойдут к вопросу введения санкций.
- Как санкции в отношении Ирана могут коснуться иранских азербайджанцев и Азербайджан в целом?
— Я внимательно изучал постсанкционный период и вот какая интересная штука тут вырисовывается. Санкции вроде как частично сняты, частично ослаблены и прочее. Но одна из основных потребностей Ирана – это инвестиции. А для инвесторов продолжает существовать фактор риска. То есть, американцы говорят: "Ребят, мы же не запрещаем вам вкладывать в Иран, вы вкладывайтесь, пожалуйста. Мы просто вам не гарантируем, что завтра наша политика не изменится, и что ваши инвестиции при этом каким-то образом будут гарантированы".
Именно это оказывает на международное бизнес-сообщество очень большое тормозящее действие. Поэтому если тут говорить о том, как это отразится на Азербайджане, то надо понимать, что и в этой стране тоже просчитывают риски и задумываются над тем, что завтра политика может измениться. Зачем в таком случае Азербайджану и азербайджанцам рисковать и делать какие-то серьезные вложения в Иран.
Конечно, какие-то проекты азербайджанцы могут реализовать без особого риска, но какие-то глобальные проекты они реализовывать не будут.
В этом состоянии по отношению к Ирану в настоящее время находятся все бизнесмены, независимо от их национальности и гражданства.
- Какой Иран сегодня нужен Москве?
— Разумеется, России нужен стабильный Иран. Но если мы говорим об отношении Москвы к Тегерану, мы должны четко понимать, что по большому счету у России как не было, так и нет никакого "иранского проекта".
И когда говорят о том, что нужен стабильный Иран – это все общие слова ни о чем. Любой проект складывается из конкретных вопросов – какой Иран нам нужен по отношению к саудитам и монархиям Персидского залива? Какой Иран нам нужен по отношению к Турции, к Сирии? Какова должна быть позиция Ирана по тому же Каспию? И когда это все складывается в один портфель, вот тогда и возникает "иранский проект", которого на сегодняшний день нет.
