Антон Мардасов, руководитель отдела исследований ближневосточных конфликтов Института инновационного развития, эксперт РСМД
Госсекретарь США Рекс Тиллерсон в разговоре с премьер-министром Ирака Хайдером аль-Абади подтвердил, что США не признают референдум в регионе Курдистан, поддерживают — во избежание конфронтации — единство Ирака и шаги федерального правительства по установлению власти закона.
В настоящее время существует очень много трактовок происходящего в Ираке, в связи с чем образовался большой разброс абсолютно противоположных мнений.
Самое популярное – курды разобщены, в частности, семьи Барзани и Талабани, а иракские войска, пользуясь этой разобщенностью, взяли под контроль не только Киркук, но и ряд других спорных населенных пунктов. Причем спорность их определяется уже не теми границами, которые курды расширили за время боевых действий с запрещенной радикальной террористической организацией "Исламское государство" (ИГ), а начиная с событий 2003 года.
Это одна из популярных теорий и сейчас: из-за того что курды перебрасывают подразделения навстречу силам 9-й бронетанковой дивизии ВС Ирака, спецназу контртеррористической службы и МВД Ирака, а также формированиям "Хашд аш-Шааби", создается впечатление, что якобы будет какой-то реванш.
Но такая трактовка ситуации, несмотря на ее популярность, на мой взгляд, не соответствует действительности. По моему мнению, которое разделяет ряд российских и региональных экспертов, сдача территорий была согласована, причем не "Патриотическим союзом Курдистана" (ПСК), Ираном и Эрбилем, а Эрбилем, Сулейманией и тройственным ситуативным союзом Багдад-Анкара-Тегеран.
Демократическая партия Курдистана Масуда Барзани, силы пешмерга и силы безопасности асаиш, которые также находились в Киркуке, по сути, отстранились от защиты населенных пунктов. А их там было несколько тысяч человек. Формирования пешмерга ПСК, которые стояли в Киркуке, — это многотысячные войска. На фоне референдума в этой провинции накапливались силы. Некоторые наблюдатели говорили о 40-тысячном контингенте.
Но ни ПСК, ни "Демократическая партия Курдистана" (ДПК) не стали вступать в боестолкновения. И собственно на базе К1 в Киркуке, которая была взята проправительственными силами одной из первых, находился американский контингент. Поэтому все разговоры о том, что ПСК открыло линию обороны для наступающих из-за большого численного перевеса, вряд ли правдивы.
Как мы знаем по опыту борьбы и сопротивлению ИГ, несколько тысяч бойцов в городских условиях могут если не отбросить большие силы наступающих, но успешно и долго их сдерживать. Причем в трудные минуты курды довольно быстро преодолевали разобщенность и показывали выучку ничуть не хуже, чем у подразделений правительственной армии.
Все это наводит на мысль, что Киркук с его нефтяными месторождениями и другие спорные места, — одна из форм размена. Формально Багдад берет их под контроль, взамен "Иракский Курдистан" не ограничивается ни в банковской системе, ни в международных рейсах, а также не подвергается экономическим ограничениям со стороны Турции и Ирана. Хотя, безусловно, все произошедшее – это большая имиджевая потеря для курдов, и не только.
Многие американские эксперты убеждены, что позиция Вашингтона в этой ситуации выглядит как "слив" курдов. США формально не поддержали референдум и выступили за целостность Ирака, однако официально декларировалось, что "Иракский Курдистан" для США – это плацдарм для противостояния иранскому влиянию в Ираке. В этой же операции непосредственно принимали участие проиранские фракции шиитского ополчения и даже легендарный иранский генерал Касем Сулеймани.
В этом смысле ситуация довольно странная: с одной стороны, американский президент Дональд Трамп провозглашает принцип сдерживания Ирана везде и всюду, с другой – в наиболее важной стране ничего не делается для противодействия Тегерану.
Однако, американский интерес в этой ситуации все же можно уловить. Во-первых, складывается впечатление, что США собираются в самом Ираке стимулировать внутренние силы для того, чтобы они самостоятельно препятствовали иранскому влиянию, это касается и ряда лидеров шиитской общины.
Во-вторых, в последнее время много говорили о том, что Россия — один из самых главных инвесторов в "Иракском Курдистане", который заключил многомиллиардные контракты с Эрбилем. Но в этих проектах центральное место отводилось как раз месторождениям в Киркуке. А сейчас, с отходом Киркука Багдаду, фактически все эти контракты под угрозой срыва, более того, появляются сообщения, что Багдад начал вести с Великобританией переговоры по разработке месторождений в Киркуке.
Таким образом, с одной стороны, мы действительно видим разобщенность курдов, которая существует давно. С другой — складывается впечатление, что существуют некие договоренности, детали которых не очень ясны за массой противоречащих сообщений и взаимных обвинений сторон.
Багдад уже заявил, что ряд подразделений будет выведен из Киркука, а какая там будет сформирована администрация и из кого — большой вопрос. Не исключено, что курды снова начнут возвращаться в тот же Киркук, но формально на всех зданиях теперь будут висеть правительственные флаги. На публику же разыгрывается сценарий разобщенности и так далее.
И я не думаю, что в итоге, исходя из всего этого, произойдут какие-то сильные боестолкновения. Баланс сил вроде бы изменен, но вряд ли можно ожидать, что это приведет к серьезным боям курдов с армейскими подразделениями и отрядами ополчения. Но обострение ситуации возможно, хотя, на мой взгляд, оно будет связано уже с противостоянием Багдада и ряда фракций в шиитском ополчении.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
