Владимир Лепехин, директор Института ЕАЭС
В Астане (Казахстан) в минувшую пятницу произошло событие геополитического значения: Индия и Пакистан стали полноправными членами Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), присоединившись, таким образом, к международному клубу стран, неформальными лидерами которого являются Россия и Китай.
Замечу в связи с такой оценкой итогов саммита ШОС, что на пороге вступления в эту организацию находятся настоящее время Иран (у него сегодня – статус страны-наблюдателя), а также Турция (имеет статус страны-партнера ШОС по диалогу) – два реальных лидера мусульманского Ближнего Востока. На полях саммита активно обсуждается присоединение в ближайшем будущем к ШОС Азербайджана и Армении, которые в данный момент имеют статус партнеров ШОС по диалогу.
Как бы там ни было, налицо оформление мощной евразийской коалиции ("Большой восьмерки", а в скором будущем, похоже, и "Большой десятки"), объединяющей почти половину народов мира и превосходящей по потенциалу развития западную коалицию ("Большую семерку") во главе с США.
Напомню, что Шанхайская организация сотрудничества – это не военный блок и даже не политический союз, хотя после вступления в ШОС двух больших ядерных держав в дополнение к двум уже имеющимся в составе организации ядерным мегадержавам, мир не может не рассматривать "Большую восьмерку" как новую геополитическую силу. Это, прежде всего, межцивилизационное объединение, сформированное на основе географической, экономической и культурной близости ряда не-западных стран.
Участие тех или иных стран в ШОС в качестве полноправного члена, наблюдателя или партнера обозначает реальные — цивилизационные — границы нового международного объединения, которые, в свою очередь, связаны с ценностными и социокультурными параметрами стран Запада и условного Востока.
Очевидно при этом, что объединение стран, делающих ставку на сохранение традиционной семьи, а также укрепление государства и национального суверенитета, куда перспективнее союзов стран Западного мира, исповедующих идеи собственной исключительности, гендерной "толерантности" и космополитизма.
Кроме того, если государства ШОС намерены (как явствует из документов этой организации) отстаивать свои культурные самобытности и суверенитеты, то данное объединение может в какой-то момент времени превратиться и в политический союз, способный дать отпор своим противникам военными методами.
Полагаю, что решение о принятии в ШОС Индии и Пакистана, а также рост интереса к вступлению в эту организацию связки Турция-Азербайджан можно считать своеобразным ответом данной структуры на продолжение бессмысленного расширения НАТО на восток, недавние теракты в Тегеране и очередной авиаудар США по подразделениям сирийской правительственной армии в районе города Ат-Танф в минувший вторник.
Действительно, среди лидеров стран-членов ШОС, а также государств Ближнего Востока и Закавказья, сегодня вряд ли есть чудаки, которые бы принимали утверждения представителей Пентагона о "защитном" характере методичных ударов американских военных по сирийским правительственным войскам за чистую монету.
Ведь первый вопрос, который возникает в связи с названными ударами США по подразделениям сирийской армии — что вообще делают американские военные на территории Сирии без согласия на то ее законного правительства?
Ответ, я думаю, очевиден: та тактическая цель, которую преследует сегодня Вашингтон, состоит в аннексии части территории Сирии.
В свою очередь, последующее расширение присутствия американских военных в этой стране под предлогом борьбы с терроризмом (ими же и поддерживаемым) необходимо для того, чтобы контролировать самый что ни на есть центр Ближнего Востока.
Присутствие американских военных баз на юге и востоке Сирии важно как для укрепления Вашингтоном своего влияния среди курдов, так и для оказания давления на Иран и Турцию.
С учетом же того, что Трамп пару недель назад фактически прикрыл катарско-турецкий проект, нацеленный на свержение Башара Асада, можно полагать, что новые цели внешней политики США связаны с реализацией на Ближнем Востоке принципиально новой стратегии – это расчленение мусульманского мира в регионе на три основные субцивилизационные зоны: арабско-суннитскую, шиитскую и евразийскую.
Арабско-суннитская зона, согласно замыслу транснациональных игроков, должна стать партнерской (вассальной) территорией Запада (англо-саксов), на контроль за шиитской частью Ближнего Востока нацелен Китай, ну а Турции, как евразийской державе, предложено самоопределиться по отношению к Москве и ЕАЭС.
Еще один мотив в стремлении Вашингтона контролировать перекресток путей между Ираком, Сирией и Иорданией лежит в плоскости обеспечения контроля за реализацией главного на сегодняшний день китайского глобального проекта "Один пояс – один путь".
Похоже, США намерены создать условия для блокирования пути в Европу из Китая и Юго-Восточной Азии через Иран и Сирию к Средиземному и Черному морям.
С этой целью они намерены активизировать свои действия в Грузии (с целью вовлечения этой страны в НАТО) и сохранить свое присутствие в Афганистане, представляющем собой еще один важный перекресток трансевразийских маршрутов.
Вот почему Китай все чаще выходит из тени: во-первых, не единожды в течение последнего месяца делал заявления в защиту законного правительства Дамаска, а во-вторых, способствовал расширению состава ШОС за счет Индии и Пакистана, рассчитывая на присоединение к этой организации в ближайшем будущем Ирана, Турции, Азербайджана, и Армении. Рассчитывает на скорое вступление названных стран в Шанхайскую организацию сотрудничества и Россия.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
