Турецкая делегация, принимавшая участие на 11-м заседании Парламентского совета стран членов ОИС в Багдаде, выступила с инициативой о создании "Исламских миротворческих сил". О том, как создание данной коалиции отразится на урегулировании сирийского конфликта и борьбе с ИГ, Sputnik побеседовал с российским политическим аналитиком, кандидатом исторических наук Олегом Кузнецовым.
- Реально ли создание такого объединения?
— Будем оптимистическими реалистами: при наличии политической воли и достойного финансирования можно создавать любые военно-политические блоки или структуры, деятельность которых может быть с военно-технической точки зрения достаточно эффективной. Если существует организация исламского сотрудничества, которая реально объединяет сейчас 57 мусульманских стран, несмотря на все объективно существующие сегодня в исламском мире внутриконфессиональные противоречия, то отчего бы ней не создать при себе военную структуру. Существуют же Коллективные силы быстрого реагирования ОДКБ? Я не вижу в подобной инициативе чего-то невозможного или нереального.
Но не в нынешних условиях, и не в предложенном формате.
Мы уже говорили о наличии политической воли и финансовых ресурсов. Ни того, ни другого в исламской ойкумене на сегодняшний день не наблюдается. Под флагом борьбы с ИГ собрались очень разные региональные силы, которые, помимо обеспечения собственной безопасности, параллельно решают свои частные задачи, которые подчас создают конфликт интересов с задачами других антитеррористических сил. Достаточно сказать, что сегодня объективно существуют и действуют в регионе Большого Ближнего Востока две международные антитеррористические коалиции – пророссийская и проамериканская, каждая из которых объективно преследует свои цели и интересы. Христианский мир уже втянут или вторгся и уже принимает участие в решении (естественно, в своем ключе) внутренних проблем мусульманского мира.
Ни одна из исламских стран, за исключением Ирана, Пакистана и Азербайджана, сегодня не способна сказать США или России "go home!" ("идите домой!").
Сегодня в исламском мире объективно существуют два центра силы или центра притяжения – Вашингтон и Москва, на аналогичную роль, но на региональном уровне, по уровню имеющегося у них экономического и политического потенциала способны претендовать Эр-Риад и Тегеран.
В мусульманском мире уже давно определился дуэт лидеров – Королевство Саудовская Аравия и Исламская республика Иран. Турецкая республика инициативой создания "Исламских миротворческих сил" предпринимает попытку превратить дуэт в трио, но два других солиста вряд ли ждут к себе в компанию третьего партнера, который стремится в лидеры, не имея на то ни религиозного или гуманитарного, ни экономического влияния в регионе.
Подоплека данной инициативы Анкары очевидна: ее политика неоосманизма, ставшая одной из причин и движущих сил околосирийского кризиса, даже без видимых внешний воздействий терпит крах. Амбиции президента Эрдогана нуждаются в дополнительном импульсе, или "свежей крови", оттого он и выступает с подобными инициативными заявлениями.
Вместе с тем Анкара не понимает одной непреложной истины, согласно которой ей никогда больше не стать лидером исламского мира, как это было при османских султанах. Никто иные, как турки в 1923 году своими руками упразднили халифат, лишив исламский мир центра духовного, идеологического, интеллектуального и политического притяжения. Турки сами отказались от лидерства в мусульманском мире, ввергнув его в пучину сектантских и государственных противоречий, позволив европейским и североамериканским христианам и иудеям господствовать в традиционных местах проживания. И теперь, после всего этого, они еще пытаются претендовать на роль лидера религиозно ориентированной или окрашенной военной коалиции с единым командованием, которое в их грезах будет принадлежать им?
Это же просто смешно. Вопрос, поднятый представителями Турецкой республики в ходе 11 заседания Парламентского совета стран членов Организации исламского сотрудничества, явно повис в воздухе и будет висеть там очень долго. Мусульмане, как я успел это понять – довольно-таки вежливые люди, никто из них не будет высмеивать откровенную глупость.
- И все-таки, если данная коалиция будет создана, даст ли это реальные результаты в борьбе с ИГ?
— Я начну ответ на ваш вопрос с того, что скажу, что пресловутое "Исламское государство" не имеет никакого отношения к традициям или религиозным догматам канонического ислама. Недаром же руководитель Чечни Рамзан Кадыров именует его не иначе как "иблисским государством" – страной шайтанов и прочей нечисти. В войне радикальных исламистов и правоверных мусульман, что мы сегодня наблюдаем на Большом Ближнем Востоке, нет ни малейшего влияния религиозного фактора.
Правительственная армия Сирии на три четверти состоит из правоверных суннитов, которые проливают свою и чужую кровь в вооруженной борьбе с такими же правоверными суннитами. За нынешних управляемым хаосом в этом регионе стоят исключительно геополитические и макроэкономические интересы третьих стран, мировых центров силы и финансов, находящихся далеко за пределами Ближнего Востока или Передней Азии. Именно им нужно создание "Исламских миротворческих сил" для борьбы с ИГ, чтобы в результате этого пролилось как можно больше крови представителей мусульманских народов.
Создание наднациональных или надгосударственных вооруженных сил – процесс долгосрочный и очень затратный, имеющий внутреннюю "техническую" специфику. Используем для примера NATO или ОДКБ. Вся структура этих военно-политических блоков основывается на военной инфраструктуре (командной, логистической, коммуникационной и проч.) одного государства-лидера, которое несет на себе все бремя расходов по ее содержанию. Прочие государства и их воинские контингенты просто присоединяются к ней. Турецкие вооруженные силы – это отнюдь не глобальная структура, к которой кто-то мог бы присоединиться. Янычары три века назад были реальной военной силой, но османские султаны сами их разогнали. Кроме Ирана, сегодня в мусульманском мире нет страны, которая бы была способна взять на себя бремя лидера подобной военной организации, но это – страшный сон для Анкары.
К тому же Иран сегодня реально участвует в борьбе с ИГ в составе пророссийской антитеррористической коалиции, присоединиться к которой по всем хорошо известным объективным причинам Турция сейчас не может и вряд ли когда впредь сможет.
Также не вполне понятно, какие конкретно исламские государства будут готовы направить свои воинские контингенты в состав "Исламских миротворческих сил". Страны Магриба еще никак не могут прийти в себя после серии государственных переворотов эпохи "арабской весны" и для них главной угрозой является не ИГ, а доморощенные террористы, привольно и вольготно чувствующие себя в Ливии или ЦАР. Нефтяные шейхи никогда не отдадут своих солдат под начало турецких командиров, хотя бы потому, что их и так не достаточно. При этом не будем забывать, что власти Катара и Омана физически охраняют не национальные силы государственной безопасности или вооруженные силы, а морская пехота США. В этих условиях Эрдоган может рассчитывать только на азербайджанских военных, но у официального Баку есть своя головная боль – Карабах и Армения, которая куда более приоритетна, чем борьба с ИГ.
Теперь думайте сами, насколько реализуема инициатива Анкары по созданию "Исламских миротворческих сил", и будут ли они иметь реальный вес при борьбе с ИГ.
- Не будет ли эта коалиция со временем превращена странами-членами ОИС в инструмент решения своих внутренних проблем?
— Я думаю, что уже ответил на этот вопрос. Нельзя ловить воздух рукой. Инициатива, высказанная представителями Турецкой республики в ходе 11 заседания Парламентского совета стран членов Организации исламского сотрудничества по созданию "Исламских миротворческих сил" своевременна, но если она и будет реализована, то не официальной Анкарой и вряд ли при ее активном участии, а тем более – лидерстве.
