https://az.sputniknews.ru/20231229/ukhodyaschiy-god-dlya-yuzhnogo-kavkaza-vozvraschenie-karabakha-azerbaydzhanu-461661199.html
Уходящий год для Южного Кавказа: возвращение Карабаха Азербайджану
Уходящий год для Южного Кавказа: возвращение Карабаха Азербайджану
Sputnik Азербайджан
2023 год на Южном Кавказе был переполнен событиями. И многие из них по своим последствиям вышли за рамки годичного календарного расписания. Подробнее – в... 29.12.2023, Sputnik Азербайджан
2023-12-29T23:00+0400
2023-12-29T23:00+0400
2023-12-30T10:09+0400
политика
аналитика
аналитика
мнение
южный кавказ
азербайджан
ильхам алиев
карабах
армения
грузия
https://cdnn1.img.sputnik.az/img/07e7/0b/08/460387983_0:94:1280:814_1920x0_80_0_0_6d5e24c3c3c5238cec017a2808204535.jpg
Непризнанная Нагорно-Карабахская республика прекратила свое существование, Азербайджан завершил процесс восстановления своей территориальной целостности. Грузия получила статус кандидата в члены ЕС на фоне объявления о начале переговоров между Брюсселем, Киевом и Кишиневом о вступлении Украины и Молдовы в Евросоюз. Турция усилила свои военно-политические позиции на Южном Кавказе, а Запад попытался выставить себя в роли лучшего гаранта мира между Ереваном и Баку.Отношения между Россией и Арменией продемонстрировали наличие серьезных разночтений. Представляется, что они уже не будут прежними, но обе страны нужны друг другу, и важно выйти на рациональные решения проблем.При этом Москва активно продвигала свои альтернативные США и ЕС интеграционные платформы и вместе с Ираном и Турцией активно обсуждала экономические перспективы проекта "3+3".Не обошли стороной Кавказ и электоральные процессы. Азербайджанский фактор стал важным сюжетом прошедших выборов в Турции. Выборы Совета старейшин Еревана – формально кампания муниципального уровня, но то, что в столице Армении проживает более трети всех избирателей страны, делает ее де-факто общенациональной. В Азербайджане было объявлено о досрочных президентских выборах, а в Грузии уже начали "разминку" перед главным политическим соревнованием четырехлетия – парламентской кампанией.Усложнение геополитического дизайнаНе будет преувеличением назвать изменение статус-кво Карабаха ключевым событием года на Кавказе. Репортажи о визите Ильхама Алиева в Ханкенди и военный парад в ней – наглядная демонстрация политического успеха Азербайджана и поддерживающей его Турции.Ситуация с Карабахом отчетливо показала возможности и ресурсы средних и малых держав. Стран, не обладающих ядерным оружием, но имеющих четкое внешнеполитическое целеполагание, волю и решимость продвигать свои национальные интересы. Действия Баку и Анкары нельзя однозначно приписать к прозападному или пророссийскому вектору. Хотя тот же Иран воспринимает усиление тюркского тандема на Кавказе как укрепление влияния НАТО и коллективного Запада (Турция в НАТО имеет вторую по численности армию). Но как бы кто ни оценивал возможности азербайджано-турецкого альянса, важно видеть, что Южный Кавказ становится регионом не только "вестернизации", но и "истернизации".Он испытывает на себе воздействие ирано-израильских противоречий – Азербайджан успешно взаимодействует с еврейским государством, а также разночтений между Тегераном и Анкарой. При этом три евразийских гиганта – Россия, Иран и Турция – не могут не учитывать фактора Сирии на Кавказе и наоборот.Многие комментаторы по итогам года поспешили исключить Россию из региональных лидеров, констатируя ослабление связки Москва – Ереван, "деарменизацию" Карабаха, утрату эксклюзивной роли РФ в качестве модератора в урегулировании армяно-азербайджанского конфликта. И в то же время эксперты и политики не раз обращали внимание на повышение активности США и ЕС и в мирном процессе (т.н. "брюссельский" и "вашингтонский" форматы), и в деле продвижения прозападной ориентации Грузии.В самом деле, Тбилиси слишком долго кормили "завтраками" и рекомендациями по улучшению демократического дизайна в стране, откладывая предоставление четких статусов. Притом, что по части реформ и продвижения в области евроинтеграции Грузия оставляла далеко позади и Молдову, и Украину. Но под занавес 2023 года эта страна получила чаемый кандидатский статус.Действительно, ситуация для России на Кавказе складывается непросто. Причин много. И фокусировка усилий на СВО, и растущая зависимость от Турции на фоне непрекращающейся конфронтации с Западом (что требует некоторой смены фокуса приоритетов, прежде всего на южнокавказском участке), и смена поколений политиков в Армении, а также "ножницы" ожиданий Москвы и Еревана. Но было бы неверно на этом основании впадать в алармистские настроения и катастрофизм. Карабахский кейс выглядит закрытым, но армяно-азербайджанский конфликт не завершен. И дело не только в подписании формальной бумаги под названием "мирный договор", но и в демаркации-делимитации госграницы, открытии транспортных коммуникаций. Все это без российского участия выглядит, как минимум, проблематичным.Также стоит отметить и возможности для двустороннего российско-грузинского взаимодействия, а также интеграционную привлекательность ЕАЭС для Армении и соседнего с ней Ирана (несмотря на отсутствие у него формального членства в евразийской структуре).Внутриполитическая динамикаКак бы ни важны были трансформации геополитического ландшафта Южного Кавказа, нельзя игнорировать и внутреннюю динамику в странах региона. И хотя Турцию, как правило, считают "смежной", а не кавказской страной, в 2023 году президентские и парламентские выборы в ней стоит рассматривать в привязке к ситуации в этой части Евразии. Во-первых, важную роль в победе Реджепа Тайипа Эрдогана сыграл турецкий политик азербайджанского происхождения Синан Оган. Заняв по итогам первого тура третье место и получив 5,22%, он призвал поддержать действующего главу государства. Стоит отметить также, что Оган ранее занимался исследованиями российско-турецких отношений и даже защитил докторскую диссертацию на эту тему на русском языке в России.После того, как в 2021 году партия Никола Пашиняна "Гражданский договор" одержала уверенную победу на парламентских выборах, республика вступила в период общенациональной электоральной паузы. Тем важнее было значение голосования за депутатов столичного муниципалитета, по итогам которого определяется и мэр Еревана. Де-факто это был генеральный смотр всех политических сил страны. Провластный "Гражданский договор" хотя и пришел к финишу первым, значительного преимущества не получил. И "привез" с собой в Совет старейшин еще четыре объединения. Такого стресс-теста команда Пашиняна не переживала уже два года. Однако она сумела преодолеть этот вызов, как всегда использовав внутриоппозиционные разлады. Тигран Авинян – протеже премьера – стал мэром столицы Армении.Под занавес уходящего года о досрочных выборах объявил президент Азербайджана Ильхам Алиев. И хотя реально его власти никто и ничто не угрожает, такая "спешка" (а срок полномочий главы республики по плану истекает только в 2025 году) объяснима. Алиев стремится закрепить на электоральном уровне свой карабахский успех. Ведь ранее он избирался главой государства в урезанном территориальном виде. Налицо его стремление усилить легитимацию своего президентства и государственной власти в целом.Главные внутриполитические ристалища в Грузии пройдут в 2024 году. И уже сейчас важнейшие силы страны начали "разгон". "Грузинская мечта" постаралась (правда, неудачно) организовать импичмент президента Саломе Зурабишвили. Главную оппозиционную партию "Единое национальное движение" со скандалами покинул Ника (Никанор) Мелия. Он, таким образом, будет пытаться сыграть роль "третьей силы", как пробовали многие до него. На первый взгляд, предоставление Грузии кандидатского статуса в ЕС – событие внешнеполитическое. Но оно имеет серьезные внутренние последствия. "Партия власти", добившись этого статуса, может нейтрализовать оппозицию, которая стремится быть большим европейцем, чем сам Шарль Мишель. Теперь разыграть идеологему бегства "Грузинской мечты" от "мечты европейской" оппозиции будет сложно!Таким образом, в 2023 году на Кавказе изменилось очень многое. Политическая повестка стала сложнее, кавказские страны все сильнее испытывают воздействие со стороны смежных государств и регионов. Внешние факторы, трансформация дизайна безопасности сильно влияют на внутреннюю динамику. Одни наборы проблем закрываются, но другие открываются. Вся эта неоднозначность способствует сохранению турбулентности – как в регионе в целом, так и в отдельных странах Кавказа. При этом роль России ни в коем случае не следует преуменьшать.
южный кавказ
карабах
армения
грузия
россия
турция
иран
израиль
Sputnik Азербайджан
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
2023
Сергей Маркедонов
https://cdnn1.img.sputnik.az/img/40287/03/402870360_160:0:1120:960_100x100_80_0_0_8bfddb01bba7a9d5bb180000991e1960.jpg
Сергей Маркедонов
https://cdnn1.img.sputnik.az/img/40287/03/402870360_160:0:1120:960_100x100_80_0_0_8bfddb01bba7a9d5bb180000991e1960.jpg
Новости
ru_AZ
Sputnik Азербайджан
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Sputnik Азербайджан
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Сергей Маркедонов
https://cdnn1.img.sputnik.az/img/40287/03/402870360_160:0:1120:960_100x100_80_0_0_8bfddb01bba7a9d5bb180000991e1960.jpg
политика, аналитика, аналитика, мнение, южный кавказ, азербайджан, ильхам алиев, карабах, армения, грузия, россия, турция, иран, израиль
политика, аналитика, аналитика, мнение, южный кавказ, азербайджан, ильхам алиев, карабах, армения, грузия, россия, турция, иран, израиль
Уходящий год для Южного Кавказа: возвращение Карабаха Азербайджану
23:00 29.12.2023 (обновлено: 10:09 30.12.2023) 2023 год на Южном Кавказе был переполнен событиями. И многие из них по своим последствиям вышли за рамки годичного календарного расписания. Подробнее – в статье политолога Сергея Маркедонова.
Непризнанная Нагорно-Карабахская республика прекратила свое существование, Азербайджан завершил процесс восстановления своей территориальной целостности. Грузия получила статус кандидата в члены ЕС на фоне объявления о начале переговоров между Брюсселем, Киевом и Кишиневом о вступлении Украины и Молдовы в Евросоюз. Турция усилила свои военно-политические позиции на Южном Кавказе, а Запад попытался выставить себя в роли лучшего гаранта мира между Ереваном и Баку.
Отношения между Россией и Арменией продемонстрировали наличие серьезных разночтений. Представляется, что они уже не будут прежними, но обе страны нужны друг другу, и важно выйти на рациональные решения проблем.
При этом Москва активно продвигала свои альтернативные США и ЕС интеграционные платформы и вместе с Ираном и Турцией активно обсуждала экономические перспективы проекта "3+3".
Не обошли стороной Кавказ и электоральные процессы. Азербайджанский фактор стал важным сюжетом прошедших выборов в Турции. Выборы Совета старейшин Еревана – формально кампания муниципального уровня, но то, что в столице Армении проживает более трети всех избирателей страны, делает ее де-факто общенациональной. В Азербайджане было объявлено о досрочных президентских выборах, а в Грузии уже начали "разминку" перед главным политическим соревнованием четырехлетия – парламентской кампанией.
Усложнение геополитического дизайна
Не будет преувеличением назвать изменение статус-кво Карабаха ключевым событием года на Кавказе. Репортажи о визите Ильхама Алиева в Ханкенди и военный парад в ней – наглядная демонстрация политического успеха Азербайджана и поддерживающей его Турции.
Ситуация с Карабахом отчетливо показала возможности и ресурсы средних и малых держав. Стран, не обладающих ядерным оружием, но имеющих четкое внешнеполитическое целеполагание, волю и решимость продвигать свои национальные интересы. Действия Баку и Анкары нельзя однозначно приписать к прозападному или пророссийскому вектору. Хотя тот же Иран воспринимает усиление тюркского тандема на Кавказе как укрепление влияния НАТО и коллективного Запада (Турция в НАТО имеет вторую по численности армию). Но как бы кто ни оценивал возможности азербайджано-турецкого альянса, важно видеть, что Южный Кавказ становится регионом не только "вестернизации", но и "истернизации".
Он испытывает на себе воздействие ирано-израильских противоречий – Азербайджан успешно взаимодействует с еврейским государством, а также разночтений между Тегераном и Анкарой. При этом три евразийских гиганта – Россия, Иран и Турция – не могут не учитывать фактора Сирии на Кавказе и наоборот.
Многие комментаторы по итогам года поспешили исключить Россию из региональных лидеров, констатируя ослабление связки Москва – Ереван, "деарменизацию" Карабаха, утрату эксклюзивной роли РФ в качестве модератора в урегулировании армяно-азербайджанского конфликта. И в то же время эксперты и политики не раз обращали внимание на повышение активности США и ЕС и в мирном процессе (т.н. "брюссельский" и "вашингтонский" форматы), и в деле продвижения прозападной ориентации Грузии.
В самом деле, Тбилиси слишком долго кормили "завтраками" и рекомендациями по улучшению демократического дизайна в стране, откладывая предоставление четких статусов. Притом, что по части реформ и продвижения в области евроинтеграции Грузия оставляла далеко позади и Молдову, и Украину. Но под занавес 2023 года эта страна получила чаемый кандидатский статус.
Действительно, ситуация для России на Кавказе складывается непросто. Причин много. И фокусировка усилий на СВО, и растущая зависимость от Турции на фоне непрекращающейся конфронтации с Западом (что требует некоторой смены фокуса приоритетов, прежде всего на южнокавказском участке), и смена поколений политиков в Армении, а также "ножницы" ожиданий Москвы и Еревана. Но было бы неверно на этом основании впадать в алармистские настроения и катастрофизм. Карабахский кейс выглядит закрытым, но армяно-азербайджанский конфликт не завершен. И дело не только в подписании формальной бумаги под названием "мирный договор", но и в демаркации-делимитации госграницы, открытии транспортных коммуникаций. Все это без российского участия выглядит, как минимум, проблематичным.
Также стоит отметить и возможности для двустороннего российско-грузинского взаимодействия, а также интеграционную привлекательность ЕАЭС для Армении и соседнего с ней Ирана (несмотря на отсутствие у него формального членства в евразийской структуре).
Внутриполитическая динамика
Как бы ни важны были трансформации геополитического ландшафта Южного Кавказа, нельзя игнорировать и внутреннюю динамику в странах региона. И хотя Турцию, как правило, считают "смежной", а не кавказской страной, в 2023 году президентские и парламентские выборы в ней стоит рассматривать в привязке к ситуации в этой части Евразии. Во-первых, важную роль в победе Реджепа Тайипа Эрдогана сыграл турецкий политик азербайджанского происхождения Синан Оган. Заняв по итогам первого тура третье место и получив 5,22%, он призвал поддержать действующего главу государства. Стоит отметить также, что Оган ранее занимался исследованиями российско-турецких отношений и даже защитил докторскую диссертацию на эту тему на русском языке в России.
После того, как в 2021 году партия Никола Пашиняна "Гражданский договор" одержала уверенную победу на парламентских выборах, республика вступила в период общенациональной электоральной паузы. Тем важнее было значение голосования за депутатов столичного муниципалитета, по итогам которого определяется и мэр Еревана. Де-факто это был генеральный смотр всех политических сил страны. Провластный "Гражданский договор" хотя и пришел к финишу первым, значительного преимущества не получил. И "привез" с собой в Совет старейшин еще четыре объединения. Такого стресс-теста команда Пашиняна не переживала уже два года. Однако она сумела преодолеть этот вызов, как всегда использовав внутриоппозиционные разлады. Тигран Авинян – протеже премьера – стал мэром столицы Армении.
Под занавес уходящего года о досрочных выборах объявил президент Азербайджана Ильхам Алиев. И хотя реально его власти никто и ничто не угрожает, такая "спешка" (а срок полномочий главы республики по плану истекает только в 2025 году) объяснима. Алиев стремится закрепить на электоральном уровне свой карабахский успех. Ведь ранее он избирался главой государства в урезанном территориальном виде. Налицо его стремление усилить легитимацию своего президентства и государственной власти в целом.
Главные внутриполитические ристалища в Грузии пройдут в 2024 году. И уже сейчас важнейшие силы страны начали "разгон". "Грузинская мечта" постаралась (правда, неудачно) организовать импичмент президента Саломе Зурабишвили. Главную оппозиционную партию "Единое национальное движение" со скандалами покинул Ника (Никанор) Мелия. Он, таким образом, будет пытаться сыграть роль "третьей силы", как пробовали многие до него. На первый взгляд, предоставление Грузии кандидатского статуса в ЕС – событие внешнеполитическое. Но оно имеет серьезные внутренние последствия. "Партия власти", добившись этого статуса, может нейтрализовать оппозицию, которая стремится быть большим европейцем, чем сам Шарль Мишель. Теперь разыграть идеологему бегства "Грузинской мечты" от "мечты европейской" оппозиции будет сложно!
Таким образом, в 2023 году на Кавказе изменилось очень многое. Политическая повестка стала сложнее, кавказские страны все сильнее испытывают воздействие со стороны смежных государств и регионов. Внешние факторы, трансформация дизайна безопасности сильно влияют на внутреннюю динамику. Одни наборы проблем закрываются, но другие открываются. Вся эта неоднозначность способствует сохранению турбулентности – как в регионе в целом, так и в отдельных странах Кавказа. При этом роль России ни в коем случае не следует преуменьшать.
