Впрочем, блумберговцы — и не только они — всегда и неизменно обвиняют Китай именно в этом, что бы там ни произошло. Для начала — это вопрос громадных денег. Объем рынка частного образования только с хайтековым уклоном оценивается в этой стране в 100 миллиардов долларов. Дивиденды компаний в этой сфере должны были принести 76 миллиардов к 2024 году. Речь о мощной отрасли бизнеса, которую создавали как местные информационные гиганты, так и иностранцы. Только в Гонконге на бирже зарегистрировано 20 образовательных компаний (в основном иностранных) с активами на 24 миллиарда — и их акции сейчас резко пошли вниз. Так что внезапно отдавленных ног оказалось много, событие не пустяковое, это серьезный удар по бизнесу, просто так его наносить бы не стали.
Но когда начинаешь интересоваться, что и почему реально произошло, то обнаруживаешь у происходящего массу чисто местных особенностей. Это уж точно не борьба авторитарного режима с любыми живыми ростками неважно каких культур. На первом месте несколько другие соображения.
Особенности национального образования
В этой сфере только что принято несколько законов, к ним есть пояснительная записка Госсовета (правительства) — и выясняется, что прежде всего образовательному бизнесу обрубают многие возможности учить детей в выходные, на каникулах и поздно вечером. Нельзя теперь также бесконтрольно учить тех, кто младше шести лет, то есть дошкольников. Суть проблемы — в типичном для китайского, а также японского и прочих похожих обществ феномене, когда родители насильно загружают наследников таким объемом обучения, что начинаются всякие неприятные явления.
Отметим мимоходом, что вся китайская (и не только китайская, а и соседние) цивилизация стоит на трепетном уважении к образованию, прежде всего гуманитарному, но не только. Известно, что даже среди мигрантов из Китая в Юго-Восточную Азию (речь о беднейших кули, которые выезжали туда на рубеже IX и XX веков) первые заработанные копейки шли на обучение детей. И тот же феномен наблюдался на заре китайских реформ в начале 1980-х. Собственно, сегодня страна не была бы мировым технологическим и прочим лидером, если бы не возродившийся всенародный культ любого рода знаний, о котором внешний мир тогда знал довольно мало.
Но дети, замученные бесконечным школярством, могут стать и медицинско-социальной проблемой. Известны случаи в Китае, Японии и не только там, когда задерганные преподавателями и родителями дети давали какую-то невообразимую статистику самоубийств. Образовательные компании к этому тоже приложили руку. Так что происходящее — это прежде всего ответ властей на массовое беспокойство происходящим.
Образовательный фронт Запада и Востока
И уже во-вторых — да, без политики, причем глобальной, тут обойтись не могло. Например, образовательный бизнес, работающий в сфере музыки, искусств (да и хай-тека) коренных идейных перемен не ощутит. Но совсем другое дело те, кто хочет преподавать школьные предметы. Иностранному бизнесу эта сфера теперь закрыта или серьезно ограничена.
Не секрет, что школа и университет — это не просто политика, а один из фронтов происходящей сейчас глобальной гражданской войны. Вот (с сокращениями) цитата:
"Университеты за последние 40 лет стали нетерпимыми центрами левизны и все более антиконституционными центрами. И они заодно создали золотую схему, которую боялись тронуть их администраторы — поскольку речь шла о курице, несущей золотые яйца, — гарантированные на федеральном уровне студенческие кредиты, которые никак не гарантировали академическую ответственность, зато запускали в стратосферу расходы на образование".
Это про США. Но смотрим дальше:
"Было никем не оспариваемое предположение, что любой диплом любого престижного заведения был пропуском в американский успех. Мы цинично пожимали плечами, говоря, что наиболее престижные заведения все равно что клеймили скот, давая выпускникам незаработанные привилегии на всю жизнь… Но сегодня академические и прочие успехи белых или азиатских абитуриентов имеют все меньше значения… Университеты все больше вынуждены делать выбор между обвинениями в расизме или выставлении студентам оценок, имеющих мало отношения к их фактическим успехам… Публике это надоело. Впервые люди будут спрашивать: почему мы субсидируем студенческие кредиты, почему многомиллионные частные дотации освобождаются от налога и почему мы считаем, что диплом по социологии или гендерным исследованиям — это "инвестиции", которые готовят кого бы то ни было к чему бы то ни было".
Автор — один из столпов американского консерватизма Виктор Дэвид Хансен, который давно уже показывает, до какой стадии развала дошли многие сферы американской и в целом западной жизни. В том числе те, где причудливо перемешались глобальная политика, идеология и очень большой бизнес: это и образование, и медицина, и многое другое.
Так что понятно желание не только Китая, а любой вменяемой страны защититься от идейной заразы, способной прийти в страну через "инвестиции" в такие отрасли. Ведь получается, что в Китае (раз уж речь в данном случае о нем) было не так много тормозов для любого инвестора, заявлявшего, что несет детям свет знаний. И Гонконг, через который шла немалая часть таких инвестиций, оказался местом, где университеты стали штабами подрывной деятельности, которую вели прежде всего студенты. Вот на днях одного из таких приговорили за то, что он на собственном мотоцикле пошел на таран полицейских машин.
Другое дело, что просто запретить что-то, повесить всякие занавесы — это только кажется, что оно просто. Видимо, выход все-таки в том, чтобы перманентно вырабатывать свою — здоровую — систему образования.
Читайте также:
-
Бизнес на личных данных: Китай готов пожертвовать миллиардами
-
Почему американцы уверены: "Америке больше не подняться"
-
Как свободная энциклопедия умерла и возродилась инструментом борьбы с правдой
-
Китайская партия-победитель может и хочет улучшать не только свою страну, но весь мир
-
Требуются тупые потребители: почему детей боятся отдавать в школы
- Новая холодная война: Китай готовится к первому бою
- Китай признался, что у него "нет голоса". И учится агрессии
- Запад готов исполнить заветную мечту миллионов
