Но житель Гонконга, обозреватель крупнейшей местной газеты South China Morning Post Алекс Ло имел все возможности зависнуть между двумя мирами: учился в Англии в те времена, когда Гонконг был еще британской колонией. После этого стал большим патриотом Азии — и Китая в частности — но сохранил острый взгляд и на происходящее в западной цивилизации, пишет колумнист РИА Новости.
Отталкивается он от случайного письма читателя насчет того, что в Гонконге сегодня родителям приходится очень долго содержать выросших детей, хотя классическая конфуцианская традиция предполагает, что должно быть наоборот. А дальше вместо того чтобы писать о прошлогодних молодежных бунтах, во многом вызванных неясностью перспектив для выпускников, особенно идейных радикалов, автор поднимает свежую статистику - американскую и британскую. И у него получается: если после Второй мировой типичная семья в этих странах стала меньше, два человека плюс маленький ребенок (дети), то сегодня она снова возвращается к довоенной ситуации — минимум три поколения под одной крышей.
Алекс напоминает: одним из ключевых различий Востока и Запада долго считалось, что в Азии люди живут большими семьями, если не кланами. В том числе в одном доме. А "западники" в идеале уходят от родителей как можно раньше и делают карьеру самостоятельно.
К тому, что эта "классика" значила для западных и восточных обществ, мы еще вернемся, а пока что — о цифрах, которые автор приводит. Британские данные: 3,5 миллиона взрослых детей (до 29 лет) все еще живут с родителями, но это не главное. Важнее то, что численность таких увеличилась на треть за последнее десятилетие. В США то же, но обратите внимание на темпы: в феврале 47 процентов молодых людей все еще оставались под родительской крышей, но в июле их стало 52 процента. Ну и есть множество данных о том, как родители в обеих странах вынуждены помогать отпрыскам, даже живущим отдельно, со всякими расходами.
Почему это для нас важно: по двум причинам. Первая — полезно знать, что происходит внутри западной группы государств по экономической части. Помнится, пик разговоров на эту тему пришелся на времена британского референдума о выходе из Евросоюза и избрания Дональда Трампа президентом — и то и другое от 2016 года. Тогда было очень много данных о разгроме и обнищании как среднего, так и бедного сословия при обогащении и без того богатых. То, что детям трудно оторваться от родителей — для этого уже нет денег и возможностей, — часть картины.
А вторая причина нашего любопытства еще интереснее: что в головах у людей, с желанием или без оказывающихся в одной большой "азиатской" семье? И вот тут все очень, очень сложно.
Клановость азиатских обществ рифмуется с их консерватизмом. В большой семье ценности, конечно, с поколениями тоже меняются, но делают это более плавно и неконфликтно, при этом сохраняется семейная взаимовыручка, которую типичный западник называет непотизмом и коррупцией. А вот идеал маленькой западной семьи выглядит противоречиво. С одной стороны, мы все видим, что тупое орудие происходящей сейчас на Западе (и не только там) глобалистской революции — это молодое поколение, полное желания уничтожить под корень общество, в котором даже из семьи не уйдешь. И какие уж там консервативные ценности: наоборот, "черные жизни имеют значение", твоя страна — позор и стыд, мужчин и женщин не существует, но мужчины хуже и так далее. А с другой стороны, это же когда-то была классика консерватизма: подросток с ненавистью к отсталым родителям уходит из дома, пробивается в жизни сам, возвращается затем в семью и сообщает ей, насколько она была права по части все тех же базовых ценностей. Все счастливы.
Ответов на эту загадку много. Например, что ситуация на Западе похожа на культурную революцию в Китае, когда детей натравили на родителей, то есть классовая борьба проходила и дома. Но, вообще-то, созданный консерваторами образ "снежинки", типичного ни на что не годного молодого человека, жаждущего жить на пособие и боящегося жизни, секса, ранения своих чувств и прочего, — это все происходит в коммунах типа студенческих общежитий, а не по домам. А вот вполне реальный феномен роста молодежного консерватизма… не связан ли он с тем, что эти люди ближе к прежним поколениям и лучше их воспринимают? Загадка. Может быть, это разные молодые люди, расходящиеся в ценностях все дальше.
Но нет никаких загадок с тем, что укрепление семьи — одно из ключевых направлений кампании, идущей сейчас по всем США: кампания направлена на создание невиданно мощного консервативного фланга общества с желательной переделкой республиканской партии, которая не проявила бойцовских качеств в позорной истории с украденными выборами.
Примеров много. Скажем, призывы убрать прочь руки от двух главных семейных, объединяющих все поколения за одним столом праздников — Дня Благодарения (недавно прошел) и Рождества. Губернаторам-демократам говорят: когда вы призываете в этом году семьям за столом не собираться, а то и запрещаете им это делать, — вы так воюете с вирусом или целенаправленно уничтожаете семью? А вы читали книгу Клауса Шваба (рулевого Давосской конференции) "COVID-19: великая перезагрузка", где прямо говорится: пандемия полезна тем, что показала, "насколько быстро мы можем осуществлять перемены в стиле жизни"? Читали, как Шваб призывает политиков не ослаблять ограничений, не снимать локдаунов, каким бы ни было массовое сопротивление им, потому что общество надо доломать? Так вот, не трогайте наши семьи и праздники.
Или эпизод с конференцией, проводившейся одним из многочисленных правых СМИ — журналом The American Conservative. Открывается конференция выступлением евангелического проповедника Хайнриха Арнольда, который говорит все нужные слова: что семья есть союз мужчины и женщины, что она дает основы настоящего образования, что речь обязательно о большой семье (из нескольких поколений), что нужно противиться идущему демонтажу семьи… И в подтверждение своих слов цитирует, представьте, Конфуция! Чтобы спасти мир, надо спасти государство, для спасения государства надо привести в порядок семью, а для этого — навести порядок в собственном сердце.
Алекс Ло, наверное, об этом не слышал — а как бы порадовался.
