Бутунай Хагвердиев: «Что есть искусство, а что — творчество?»

Он учился в знаменитом училище им. А. Азимзаде и в Британской высшей школе дизайна в Москве. Будущий художник родился в семье художников, его дед — знаменитый живописец Гасан Ахвердиев, его отец, дядя, двоюродные братья и мама Уджал Ахвердиев, Гусейн Ахвердиев, Али Ахвердиев, Гасан, Фархад и Елена Хагвердиевы тоже художники, скульпторы, графики. Казалось, у него не было другого выбора, кроме как продолжить династию, но выяснилось, что в детстве у Бутуная были другие мечты. Тонко чувствующий, в постоянном целеустремленном поиске своего индивидуального почерка, не ограничивающий себя рамками культурных догм, Бутунай Хагвердиев разделяет понятия «творчество» и «искусство», и в свои 30 точно знает, чего хочет.

Бутунай, художники — дети художников всегда под пристальным вниманием. Как ты ощущал это взыскательное любопытство окружающих, когда начинал?

Не ощущал, а ощущаю до сих пор. Это давит. Сейчас уже реже, но все еще слышу: «О, да, это сын Уджала». Я, конечно, понимаю, ценю и уважаю то, что делали и делают мои старшие родственники, но постоянное сравнение утомляет. В попытке выбраться из-под этого давления я стал делать совершенно другое, совсем не похожее на то, что делали и делают мои родители. Сейчас я поймал свою волну и стал чувствовать себя гораздо лучше. Я отказался от прямых отсылок к каким-либо существовавшим культурным традициям. Занимаюсь вопросами биологии, и главный источник моих идей — это природа, а метод — наблюдения за ней. Я не делаю ничего, что было бы связано с национальными или религиозными догматами, но, возможно, религия еще где-то «выстрелит», скорее всего в атеистическом аспекте.

Атмосфера в доме все-таки располагала, чтобы ты взял в руки карандаши и кисти? У тебя вообще был другой вариант развития, кроме как художественного?

Конечно, располагала, при этом был и другой вариант. Я хотел стать ветеринаром, но поскольку очень ленив и не люблю делать много телодвижений, то когда мне надоела школа, сразу после девятого класса, пошел в художественное училище им. А. Азимзаде. О том, что мечтал стать ветеринаром, я забыл. Родители сначала отговаривали: «Должен же быть в семье хотя бы один адекватный человек, который будет зарабатывать деньги». А потом, когда я озвучил свое желание поступать в училище вслух и серьезно, кажется, обрадовались. Во всяком случае не сопротивлялись, размышляя: «Ну а что мы хотели? Как воспитали, так и получилось». 

Ты протестовал против их советов, рекомендаций? Или советовался как начинающий художник с более опытными?

Не протестовал, советовался с большим удовольствием. На самом деле, если б я просто пошел в училище, наверное, ничему там не научился бы. По сути я учился у своих родственников и у Эльяра Алимирзоева, которого я тоже могу назвать родственником, это очень близкий мне человек. 

Если говорить об образовании, ты еще учился в Британке (Британская высшая школа дизайна) в Москве. Что дало тебе больше: Азимзаде, Британка или, скажем так, домашнее обучение? 

Я ходил в Азимзаде, потому что все советские родители хотят, чтобы их дети учились и имели диплом. По сути, я там даже не занимался, учился у Эльяра, с другом Арифом ездил на пленэры писать пейзажи, в училище приходил отмечаться  на просмотр. Конечно, значительную роль в моей жизни сыграло и окружение, в котором посчастливилось быть в студенческие годы: я имею в виду родителей, Эльяра, Гусейна и обучение в Британке, где мое художественное сознание значительно расширилось.

У тебя не было желания остаться в Москве, где больше возможностей и культурная жизнь кипит?

Наверное, желание остаться было, но мне некомфортно в Москве. Это очень большой город, где неуютно, холодно и нет моря. Мне в Баку жить гораздо приятнее. Хотя в Баку десять лет существует Yarat, но только сейчас потихоньку что-то начинает происходить — появляются еще площадки, случаются интересные мероприятия. В Москву хочется ездить, чтобы встретиться с друзьями и посмотреть то, что успею посмотреть. А жить мне нравится в Баку. Здесь тепло, уютно и в любой момент можно поехать к морю, что очень важно. 

Без каких навыков или знаний тебе трудно себя считать художником? Академический рисунок, понимание золотого сечения, знания истории искусств… 

Все это и еще много чего. Но мне кажется, в первую очередь для художника очень важно постоянно все анализировать. Художник должен постоянно держать свой ум в состоянии поиска чего угодно и анализа всего, что попадает ему в голову. То есть это такой постоянный процесс самообразования — главный кит, на котором стоит мое понимание, что есть художник. 

Но чтобы мозг мог хоть что-то анализировать, он должен этому научиться.

Конечно, эту привычку надо выработать. Она сама собой не появляется. Собственно, в Британке этому учат: правильно гуглить, искать нужную информацию и анализировать ее. Но законченного высшего образования у меня нет. 

Почему?

(Улыбается.) Это дурацкая история. В какой-то момент я решил, что не хочу учиться, а хочу жениться. А надо было учиться, а не жениться. Хотя я и не женился, и не доучился. 

Ты вообще что-то бросить на середине можешь? Не закончить работу, не дочитать книгу? 

Я не страдаю этой болезнью, но да, могу. Если это перестало быть интересным и перестало приносить деньги, то могу. С книгами я беспощадный — даже если мне нравится, но скучно, бросаю. Мне нравится выражение Диогена: «Если мне дадут свежий хлеб, старый я выброшу». Вот я так живу. Если есть что-то лучшее, зачем думать о том, что у тебя есть, но хуже?