Европейский союз (ЕС) 21 декабря продлил экономические санкции в отношении России на срок до 31 июля 2018 года. О том, какого развития событий ждать региону в дальнейшем от санкционной политики Запада, Sputnik Азербайджан рассказал российский политолог, профессор Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" Дмитрий Евстафьев.
- Что должно быть сделано или же не сделано Россией, чтобы Европа перестала продлевать санкции? Насколько в целом они оправданы?
— Решение Совета ЕС было совершенно ожидаемым. Хотел бы обратить внимание на то, что в российских экспертных кругах на этот раз не было никаких даже общетеоретических разговоров о возможной отмене санкций.
Российское общество и элита окончательно сжились (не смирились, а именно сжились) с тем, что экономические и политические санкции против России — надолго, если не навсегда. Российская элита понимает, что санкции не оправданы с экономической точки зрения и носят характер коллективного политического решения Запада, которое может быть пересмотрено только при условии изменения общего характера отношений России и Запада.
Однако в России и на уровне власти, и на уровне элиты не видят оснований доверять Западу, не видят его готовности идти на уступки Москве и признавать за ней хотя бы некоторые интересы. Напротив, крепнет убеждение, что целью Запада является капитуляция России и российской элиты с последующей утратой элитой своего статуса. Что, естественно, российских элитариев устраивает мало.
Другой вопрос, что Москва выбрала тактику непровоцирования кризиса в отношениях с Западом, при которой отношения просто заморожены, а инициатива в обострении ситуации исходит исключительно от Запада. Но насколько долго Москва будет придерживаться этой тактики, начатой в конце 2016 года, — большой вопрос.
- Сегодня экономические санкции в отношении России уже не так болезненны для страны, как вначале?
— Россия прошла период, когда санкции могли нанести тяжелый удар по экономической и социальной ситуации в стране. То, что Запад решил "рубить хвост по частям", думая, что российская элита в какой-то относительно ранний момент просто капитулирует, было большой удачей для Москвы. Россия смогла адаптировать наиболее социально значимые отрасли своей экономики к новым условиям. Прежде всего, продовольственную безопасность, торговлю, финансовые коммуникации, энергетику и прочие.
Это не значит, что дальнейшее ужесточение санкций будет менее чувствительным. В частности, весьма опасными, хотя и не критичными, могут стать санкции в отношении финансовой системы России. Однако важно то, что Запад вступает на "поле", где каждое дальнейшее ужесточение санкций будет иметь обоюдоострый эффект в гораздо большей степени, нежели раньше, причем степень взаимной деструкции на этот раз может быть весьма непредсказуемой.
- Санкции в отношении России не могут не сказываться на ее ближайших партнерах Азербайджане и Армении. Чем может грозить странам Южного Кавказа ужесточение этих санкций?
— Думаю, что прямого сильного негативного воздействия санкции, даже если будет их новый виток, не окажут ни на Армению, ни на Азербайджан. Для Запада крайне важно не подталкивать другие страны к сближению с Россией, а наоборот "разводить" их, используя в том числе и диссонанс экономических условий.
Что выберет Кремль – режим аятолл или посулы саудитов и израильтян >>
Другой вопрос, что, как показывают итоги голосования по статусу Иерусалима в Генеральной Ассамблее ООН, американская администрация, а она на сегодняшний момент является ключевым игроком в санкционной политике против России, оттеснив с этого места Германию, занимает крайне эмоциональную позицию, действуя по принципу "кто не кричит "ура", — того раздавим".
И, конечно, в таких условиях возможны и нелогичные решения. Особенно это касается Азербайджана, тонкая политика руководства которого в регионе вызывает явное раздражение на Западе и прежде всего в США.
- Насколько существенны были потери для российского валового внутреннего продукта? И коснулись ли эти санкции Азербайджана, пусть даже и косвенным образом?
— Напрямую эти санкции Азербайджана не коснулись. Я с трудом припоминаю какой-то совместный проект, который был сорван или существенно замедлен именно из-за санкций. Но отмечу, что Кремль поступил правильно, взяв на 2015 год и часть 2016 года некую паузу в отношениях с партнерами, не требуя от них немедленной и публичной демонстрации лояльности. Это в 2017 году начало давать свои плоды. И все больше игроков начинает сотрудничать с Россией, находя пути обхода санкций, а зачастую их игнорируя. 2018 год закрепит эти тенденции.
Глава "Стратег-PRO": Трамп утонул в болоте, которое обещал осушить >>
Однако, конечно, санкции затруднили реализацию совместных проектов с рядом других стран и глобальных коммерческих компаний, которые были заявлены в 2013-2014 годы. Тем не менее, двумя главными факторами здесь я бы назвал не вопросы приобретения технологий, а, во-первых, проблемы с доступом к кредитным ресурсам, когда Россия и российские компании вынуждены прибегать к нетрадиционным источникам финансирования и использовать собственные финансовые ресурсы.
Хотя нет худа без добра — ограничения в кредитовании очень существенно оздоровили российские корпоративные финансы и стимулировали улучшение корпоративного управления, которое было к 2013 году в фазе явной деградации.
А во-вторых, проблему создает необходимость преодолевать политически мотивированные юридические препоны, как это сейчас происходит с проектом Северный поток-2. Но и здесь есть позитив — российская сторона получила крайне полезный опыт "взаимодействия" с евробюрократией, а некоторым странам, которые возомнили себя реальными игроками европейской политической сцены, показали их место.
Шахиноглу: новая стратегия нацбезопасности США нацелена и на Россию >>
Общие же потери России от санкций, думаю, лежат в диапазоне от 0,5 до 1% недополученного ВВП в год, причем, в 2015 году эта цифра стремилась к верхней планке, а сейчас явно к нижней.
- В Москву приезжал министр иностранных дел Великобритании Борис Джонсон. Есть ли надежда на то, что стороны пришли к какой-то продуктивной договоренности и лед в их отношениях тронется?
— Борис Джонсон, вероятно, сам не знает, зачем приехал в Россию. Российско-британские отношения мало того, что находятся на очень низкой точке, так еще и не имеют приоритетности ни с политической, ни с экономической точки зрения.
Я бы воспринял этот визит как проявление вежливости со стороны Москвы, но не более того. Тем более что только очень экзотические эксперты могут считать, что Джонсон в принципе способен представлять какие-либо серьезные круги на Западе, с которыми Москве стоит вести серьезный разговор. Для этого есть иные, менее экзальтированные фигуры.
Что до стратегии "избирательного партнерства", в рамках которого по одним вопросам на Москву оказывается нарастающее давление, а по другим — ее просят помочь, то на этот вопрос уже ответил президент России. Для Москвы такой подход малоприемлем.
Нет, надежды пока нет. Россия пока не доказала ключевым целевым аудиториям в элите Запада, что не пойдет на капитуляцию под воздействием внутренней напряженности. Пока они в этом не убедятся окончательно, давление будет продолжаться.
В этом смысле 2018 год будет решающим и ключевыми факторами станут — достижение абсолютной легитимности президентских выборов и высокие темпы экономического роста.
