Александра Зуева, Sputnik Азербайджан
Международный день прекращения безнаказанности за преступления против журналистов отмечают во многих странах мира, и в том числе в России, 2 ноября. О том, какая она, сегодняшняя журналистика и куда она движется в целом, Sputnik Азербайджан побеседовал с заместителем декана факультета коммуникаций, медиа и дизайна Высшей школы экономики (ВШЭ), менеджером в системе образования медиажурналистики Дмитрием Шелухиным.
- Сегодня многие утверждают — журналистика умерла. Так ли это и почему те, кто ее хоронят, в таком случае из нее не уходят?
— Похороны журналистики — это сегодня некий тренд в обсуждениях. Все размышляют по этому поводу. Есть древняя буддийская пословица: "Лошадь сдохла – слезь!" И тут напрашивается сам собой вопрос – почему же не слазит такое большое количество людей?
Может быть лошадь не сдохла, а может она сдыхает, а может сдохла, но другая лошадь, а может сдох тот, кто был на лошади, а может лошади вообще не было? И вообще – что считать журналистикой, а что считать не журналистикой? Когда говорят – журналистика умерла, конечно, можно ответить – да, умерла. Но от этого же вообще ничего не происходит.
Да, она может и умерла в том виде, в котором мы привыкли ее прежде понимать. Но что тогда происходит с социальными медиа (social media)? Это журналистика или нет? А трансмедийное пространство, в котором происходят новые коммуникации – это журналистика? А журналистика данных (data journalism) – это про что? Это то, куда перешла часть журналистики или же совершенно новая область, которая к журналистике не имеет никакого отношения?
Сегодня, к примеру, одной из модных тем является обсуждение будущих и текущих возможностей ботов-журналистов, их написания, того, что уже перепоручено боту, а что будет в ближайшее время, и заменит ли бот журналистов во всем? Ведь, по всей видимости, он может. Но заменит ли полностью? Вот тут есть сомнения.
Да, конечно, есть области, которые мы пока, очевидно, не можем представить без журналистов. К примеру, новости спорта боты уже пишут. Но вот как будут писать боты ботов, которые потом будут писать новости – это уже другой, не менее интересный и сложный вопрос.
Мне кажется, журналистика не умирает, она, как и все в этом мире, трансформируется, перерождается. Прогнозировать то, какой будет современная журналистика, можно. Но это все равно будут только догадки. Это связано с тем, что влияние новых технологий сейчас настолько существенно, что профиль компетенций во всех практически практиках меняется.
Это же сегодня касается не только журналистики. Если бы феномен изменения или исчезновения профессии касался бы одной какой-то специальности, то это был бы действительно уникальный факт, требующий специфического изучения и понимания, возможно связанный с содержательным, технологическим или каким-либо еще кризисом в этой отрасли.
А так сейчас сверхбыстрые изменения и трансформации профессий — общее свойство нашего мира. И этот новый мир — цифровое общество, в котором каждый создает свой персональный контент доступным всем и везде.
- На каком уровне сегодня находится журналистика постсоветского пространства? Куда она движется и движется ли вообще?
— Как я говорил немного ранее, журналистика сегодня вся в целом находится под влиянием общемировых трендов и изменений. Вопрос лишь динамики изменений и влияния этой динамики на отдельные регионы. То, что журналистика движется и меняется, это однозначно. Но в то же время тут имеется много пластов.
Те же субкультурные различия, которые всегда признавались и уважались в Советском союзе. Субкультура может быть как географическая, так и возрастная. Субкультуры вырабатывают новые знания и представления о мире, которые формируют взгляды на жизнь.
Давайте посмотрим немного под другим углом. Возьмем и сравним, к примеру, такой современный феномен, как сторителлинг и журналистику. Это одно и то же или это вообще что-то новое? Я не считаю, что это что-то новое. Просто создана эффективная технологическая модель создания текстов, привлекающих и удерживающих внимание, которая основана на многих нейролингвистических знаниях.
И это уже присутствует во всей журналистике. Вопрос только в том, насколько журналист, сказитель овладел инструментом, эффективно его применяет. И в нашем случае современный мир позволяет извлекать и осваивать знания, вне зависимости от географической, страновой привязки.
Поэтому я считаю, что журналистика не стоит на месте и активно развивается, как и в постсоветском пространстве, так во всем мире. Но это движение в разных местах воспринимается по-разному. Застоя же никакого нет. Это иллюзия.
- Если сравнивать азербайджанскую и российскую прессу, какие бы различия выделили?
— В азербайджанской прессе с точки зрения преобладающей повестки больше имеет место региональный контекст, местные новости. Регион и региональные проблемы создают основную международную повестку в азербайджанских СМИ. И это абсолютно естественно.
Давайте сравним по численности населения и площади Азербайджан и Россию. Если сложить население Челябинской и Свердловской областей, то они в сумме немногим меньше, чем Азербайджан, а по площади Челябинская область и Азербайджан равны. И на этом примере, я и хочу пояснить, что кроме государственного суверенитета, есть эффект географического масштаба, количество стран, с которыми граничит государство, и это все в ощутимой мере определяет новостной контекст.
Второй момент – количество новостей, постов, в которых звучит слово Армения, оно просто зашкаливает. Я понимаю, что в Азербайджане это востребовано и оправдано для внутренней аудитории, но мне, как не жителю Азербайджана, это очень бросается в глаза. Я читаю два-три таких материала и все остальные начинаю глазами пропускать, потому что понимаю, что в них будет мало чего нового.
Освещается набор довольно-таки похожих вещей. И это все становится не так интересно с точки зрения подачи новостей и постановки проблемы, когда ты наблюдаешь это с внешней стороны.
Но есть и приятный момент. Это то, что в азербайджанской прессе очень большое влияние уделено мультикультурализму. Это такая своего рода фишка. Очень классный заход.
Но и тут тоже хотелось бы уделить внимание степени выпячивания в СМИ Азербайджана этого вопроса. Мультикультурализм надо показывать в различных фактах, реальных событиях, отношении, эмоциях, развивающих толерантность людей друг к другу, принятии крайне широкого спектра представлений о мире, готовности его ассимилировать, взаимообогощать культурные представления и традиции общими, объединяющими идеями. При этом не идет на пользу дела частое использование слов, применяемых, как правило, для хорошего тона. Важно не перебарщивать. И тут стоит вопрос расстановки акцентов, умение находить золотое сечение.
В российской прессе задаваемые повестки также довольно ограничены. Вопрос баланса интересов, который проявляется между государственными и негосударственными медиа, тоже интересный феномен. Негосударственные медиа работают по принципу противопоставления государственным. И это говорит о том, что темы-то по сути те же самые. Недостаточно освещена деятельность некоммерческого и негосударственного сектора, созидательные проекты.
- Кого из журналистов прошлого или современности вы назвали бы первоклассным?
— Не хотел бы выделять никого конкретно, тем более из современных. Но лично мне был, к примеру, близок стиль покойного Владислава Листьева. Кроме этого, я бы хотел выделить молодой задор, неопытность, но при этом колоссальную эффективность команды "Взгляда" конца 80-х. Кстати, в начале октября программа "Взгляд" праздновала юбилей — 30 лет. С чем от всей души поздравляю этот славный коллектив.
Конечно, в то время у молодой команды было много что непрофессионально, в силу времени и их может быть даже внутренней журналистской наивности, но они были классные.
Если брать очень далеко, то, к примеру, Джозеф Пулитцер. Чем он приколен? Это человек, не будучи журналистом, один раз написал заметку и у него дальше стало все получаться. Талант от Всевышнего. А потом мир начал воспринимать его уже как медиаменеджера, создавшего свою медиаимперию.
Мне такие примеры больше интересны, чем просматривание работ того или иного журналиста. Пулитцер внес большой вклад в формирование современных медиа. И его влияние можно оценить даже больше, чем многих журналистов.
Может быть в силу того, что я сам не являюсь журналистом, когда смотрю на современные крупные медиа – российские, европейские, то в первую очередь обращаю внимание на медиаменеджмент и то, как он устроен, как выстраивается редакционная политика.
Сейчас мне также интересно наблюдать за блогерами и становлением блогерства как профессии. Мое внимание сейчас к ним приковано даже больше, чем к классическим журналистам.
По большому же счету я полагаю, что классный журналист должен уметь занимать такую позицию, чтобы не отсвечивать то, о чем он рассказывает. Классный журналист – это именно тот, которого не видно в материале.
