Sputnik Азербайджан представляет рубрику "Не женское дело", в которой рассказывается о женщинах, занятых в профессиях, традиционно считающихся мужскими.
О ней ходят слухи как о "железной леди", а знакомые с гордостью рассказывают, что бок о бок вот уже многие годы работают с единственной на сегодня в Азербайджане женщиной-пилотом. Случайная вывеска определила всю судьбу юной девочки, которая тогда и не знала, что полжизни проведет, летая в облаках. Речь идет об уникальной женщине – Багировой Ирине. Она управляет самыми современными вертолетами, работая в аэропорту Silk Way Helicopter Services, расположенном в Бакинском поселке Забрат. В своем интервью Sputnik Азербайджан она рассказала, как увлеклась столь непростой профессией и о своих планах на будущее.
— При каких обстоятельствах вы решили, что хотите стать пилотом?
— Ну конечно, не с пеленок. Где-то в старших классах. Проезжала я мимо Бакинского авиаспортклуба, увидела там вывеску и решила попробовать — заняться авиационным спортом, посмотреть, как получится.
— А где учились?
— Первоначально в нашем в Бакинском авиаспортклубе. Он находился на улице Хагани, недалеко от клуба моряков. Сейчас уже его там нет. Но четыре года я там занималась. Мы осенью и зимой проходили теорию, а летом практиковались в Хачмазе. Я летала на самолетах АН.
— Существует мнение, что мужчины лучше управляют автомобилями, нежели женщины, а как обстоят дела с пилотированием?
— Все зависит от индивидуальных особенностей каждого человека, что мужчин, что женщин. Есть женщины, которые хорошо водят и машины, и самолеты, и вертолеты, и пароходы. А есть мужчины, которые не могут этого делать. Но все равно водят и считают, что они лучше это делают, чем женщины.
— Но женщин-пилотов все же меньше?
— Наоборот. Сейчас стала развиваться наша авиация. Я только недавно приехала с международного съезда женщин-пилотов, что проходил в Москве 10-11 марта. И там довольно много молодых. Надо отдать должное тому, что у нас в Азербайджане на пилота учатся пятеро девушек. Так что сейчас опять стали развивать это дело.
— Сколько часов вы налетали в своей практике?
— У меня около двенадцати тысяч часов. Но большую часть налетала на самолетах. На вертолетах я работаю уже пятый год. Все эти годы основной моей работой было управлять самолетом. Я начинала вторым пилотом, потом командиром на АН-2. Позже, в 1983 году, ушла работать на ЯК-40 в Кировабад (Гянджу). Потом, когда у меня появилась семья, пришлось перевестись в аэропорт Бина. В девяностых работала на ТУ-154. Больше всего часов я налетала именно на этом самолете.
— Вы создали семью, а не мешала ли работа и было ли сложно?
— Честно сказать, нет. Я даже еще удивлялась, почему говорят: "Ой, женщине летать тяжело, потому что семья". Наоборот. Супруг всегда помогает. Мы познакомились на работе. Он тоже пилот, поэтому знает это дело. Он сейчас летает на Embraer. А на ТУ-154 мы летали вместе.
— А дети тоже продолжили ваше дело?
— У меня сын и он не занимается авиацией. Среди знакомых женщин-пилотов ни у кого дети не пошли по стопам родителей.
— Переживают ли каждый раз ваши близкие, когда вы вылетаете?
— Да нет. Это обыденная работа. Это первое время, может быть, мама переживала, пока еще не была замужем. А так это обыкновенная работа.
— Были ли в вашей практике аварийные ситуации?
— Слава Богу, нет, и не дай Бог, чтобы они были. Это очень неприятная вещь и никому не пожелаю.
— Чем сложнее управлять, вертолетом или самолетом?
— Для меня, учитывая то, что я в основном летала на самолетах, сложнее было управлять вертолетом. И потом, у вертолета технических возможностей больше и объем работы совсем другой. Самолет с полосы взлетел, на полосу сел. Потом много вспомогательных наземных элементов, которые помогают осуществить пилотирование при заходе на посадку. Вертолет, хоть и хорошо оборудованный, более чувствителен к метеоусловиям – к ветру. Особенно чувствуется после ТУ-154, это большой и устойчивый самолет, вертолет же несколько юркий.
— А бывают ли у вас ночные вылеты?
— На вертолетах бывает, но учитывая мой возраст… Я свое время отлетала много ночей. Ночью у нас бывают только санитарные задания. Я не дежурю по ночам. Только если кого-то надо эвакуировать.
— Ваша работа требует большого здоровья, а как сказывается работа на ней?
— На здоровье любая работа сказывается. Здесь влияет смена дня-ночи, внештатные ситуации. Отсутствие режима. Особенно с возрастом чувствуется. Поэтому мы постоянно находимся под наблюдением врачей. Раньше мы один раз в год проходили углубленную медкомиссию и каждые полгода сдаем анализы, делаем кардиограмму, проверяемся у терапевта. А после 60 лет мы проходим медкомиссию каждые полгода.
— Что бы вы посоветовали тем, кто хотел бы стать пилотом?
— Хочешь быть пилотом? Будь! Кто хочет, тот добьется. Главное — желание.
— Сколько времени придется потратить на тренировки, прежде чем почувствовать новый летательный аппарат?
— Когда привозят новые летательные препараты, приходится заново переучиваться. Ну это у каждого по-разному. У кого как получится. Одним больше надо времени, другим меньше. Потом тренируемся на тренажерах. Но в принципе укладываемся. На каждом типе свои особенности.
— А когда вы выйдете на пенсию, чем бы хотели заниматься?
— Сейчас мне 62 года, но у нас разрешено летать до 65 лет. Дома сидеть всегда успею. Как говорит моя подруга, крестиком вышивать всегда будет время. Когда я выйду на пенсию, буду отдыхать и путешествовать (смеется). Это цель всей моей жизни – путешествовать. А так смысла нет после пенсии идти работать. Уйду пилотом на пенсию. Ну дачка есть, буду ковыряться в земле. Подруги приезжают в гости летом. Скучать не придется.
