О чувствах нефтяников, находившихся в ловушке на горевшей 10-й платформы месторождения "Гюнешли", самоотверженных усилиях спасателей и планах на будущее Sputnik рассказал один из спасшихся рабочих платформы Азимзаде Пашаев.
- Как Вы себя сейчас чувствуете?
— После происшествия я две недели пролежал в больнице из-за головных болей, я пережил страшный стресс. С 3 января опять ложусь в больницу, меня все еще мучают головные боли.
- Что Вы почувствовали, когда после такой страшной аварии впервые увидели семью?
— В больницу ко мне приходили сестра, брат. Супругу и детей я увидел после возвращения домой. Они пережили страшные дни, но сегодня, хвала Всевышнему, они уже в порядке.
- Вы думаете снова вернуться на работу в море?
— После выздоровления, почему бы и не вернуться. Главное полностью восстановиться, и я вернусь.
- А что думает об этом ваша семья?
— Семья никак не соглашается с этим, не хочет моего возвращения на ту же работу. Они боятся. Но иначе быть не может. Мои товарищи выходят на работу, мне надо быть с ними. Дай Бог, буду и дальше работать.
- Поддерживаете ли связь с другими спасшимися коллегами?
— Да. Часто созваниваемся. Мы же с ними вместе спали и ели. Наши дружеские отношения продолжатся.
- Расскажите о том, что было в спасательной шлюпке, что вы чувствовали?
— Когда я садился в шлюпку, крепко привязал себя канатом. Надел спасательный жилет, чтобы меня быстро нашли, чтобы труп был на воде. В тот миг я ни о чем другом не подумал. Такой ветер бушевал. Все было ужасно. Казалось, что нас от смерти разделяет всего несколько минут.
- Носили ли нефтяники спасательные жилеты до этого случая в обычные рабочие дни? Как осуществлялся контроль над этим?
— На платформе были особые места, где мы обязаны были, и надевали жилеты. Контроль над этим был строгим. В этом вопросе проблем не было. Мы строго соблюдали правила безопасности.
- Была ли в тот день возможность для спасения всех нефтяников? Могли ли спасатели спасти всех, кто был на платформе?
— Я уже 10 лет работаю на море, но впервые видел такой ужасный шторм и волны. Со стороны многим эта кажется легкой задачей. Но в тот миг все было ужасно. Спасатели делали все от них зависящее. Вы представьте, там были баки, в которых было до 35 тонн метанола. Были и другие баки с химическими веществами. Если бы они взорвались, что бы произошло? Тогда масштаб трагедии был бы огромным. Все в лодке словно оказались под огненным дождем, поливавшим нас с платформы. Спасибо спасателям. Они направили всю струю воду на нашу лодку, и смогли уйти из опасной зоны. Поверьте, приближение спасательных кораблей к платформе было невозможно. Они старались потушить огонь с расстояния. Потому что были ужасные волны и мощный ветер.
- Никто вас не предупредил о том, что в тот день будет шторм? Так ли важно было, чтобы в тот день на платформе находилось столько работников?
– В тот день мы не работали. Мы стояли в помещении, рядом со спасательными жилетами. Начальник платформы приказал нам в этот день не работать из-за плохих погодных условий.
– Так, если вы в тот день не работали, почему вы там находились? И если вы знали о том, что будет шторм, почему же вы не покинули платформу? Нельзя было эвакуировать рабочих?
– Там ведь находится не только наша платформа! Там также расположены платформы Гюнешли, Азери, Чираг. Даже если погода была плохой, эвакуации никогда не было.
Штормы и волны на море это дело привычное для нефтяников. По закону, нефтяникам запрещено работать в неблагоприятных погодных условиях, поэтому они дожидаются улучшения погоды в комнатах. В тот день ситуация была другой – случился пожар.
– Были ли вам выплачены компенсации со стороны государства?
– Я пока не ходил в управление, так как я живу за пределами Баку. Для получения компенсации, я должен быть там. Так что, Аллах дай здоровья. Что случилось, то случилось. Мне уже 60 лет.
Возгорание на морской нефтедобывающей платформе "Гюнешли" произошло 4 декабря после обрыва газопровода. В результате спасательных операций удалось спасти 33 человека, обнаружены тела восьмерых погибших, поиски 22 человек продолжаются.
