Иннокентий Адясов, политэксперт
Теракт с российским самолетом над Синаем и все возрастающая угроза других терактов, как в России, так и против граждан России за рубежом, заставляет российские власти думать о внешнем контуре безопасности. То есть Москва хочет отслеживать и нейтрализовать угрозы своей безопасности, условно говоря, «на дальних подступах». Но такая задача требует как новых альянсов в сфере безопасности (включая и негласные), так и новых методов работы спецслужб.
Понятно, что главными союзниками в борьбе с терроризмом на постсоветском пространстве Россия считает членов ОДКБ (Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия и Таджикистан). Борьба с проявлениями экстремизма и терроризма – одна из задач этой организации согласно ее уставу.
Министр иностранных дел России Сергей Лавров уже обсудил с представителями и послами государств-членов Организации договора о коллективной безопасности работу по борьбе с террористической угрозой. Рабочая встреча министров иностранных дел государств ОДКБ состоится «на полях» СМИД ОБСЕ в Белграде 3 декабря.
На декабрь также намечен саммит этой организации. Предложит ли Россия своим союзникам действительно радикальные изменения и как российские спецслужбы собираются ответить на возрастающую угрозу терроризма?
Приоритет – работа на упреждение
Не секрет, что для эффективного противостояния угрозе, надо четко понимать структуру и цели террористических организаций. Часто за громкими терактами стоят совсем не те структуры, которые сразу берут на себя ответственность за те или иные акции.
К сожалению, «террористический интернационал» много гибче и мобильней, чем это представляется непосвященному зрителю. А уж тем более сложно установить реального заказчика конкретного теракта и понять цели, которые он преследует.
Скажем, сейчас большинство экспертов на волне одиозной популярности «Исламского государства» (арабское название ДАИШ) спешат назвать именно эту организацию основной угрозой для безопасности на постсоветском пространстве.
В то же время, по оценке директора Института востоковедения Российской академии наук Виталия Наумкина, в последние месяцы миграция боевиков-салафитов из СНГ в Сирию серьезно сократилась. Возможно, ДАИШ перестает быть центром притяжения для боевиков, и они ищут новые радикальные структуры.
Но теракты происходили в России и в других странах СНГ еще задолго до появления ДАИШ. Не факт, что террористическое подполье, ориентированное на уже подзабытую, но, тем не менее, все еще крайне опасную «Аль-Каиду», разгромлено.
Спецслужбам РФ критично важно понять те процессы, которые происходят в «террористическом интернационале » (сейчас террор пытаются представить как некое радикальное проявление борьбы за справедливость среди мусульман, что в корне неправильно и опасно). И без обмена информацией по так называемым «партнерским каналам» со спецслужбами стран Среднего и Ближнего Востока это сделать невозможно.
Так, у многих возник вопрос: зачем так стремительно было эвакуировать российских туристов с курортов Красного моря в Египте?
Есть данные, что египетские спецслужбы по партнерским каналам передали Службе внешней разведки РФ информацию, что российские туристы в этой стране могут стать мишенью для атаки боевиков по типу тунисской. Тогда, в июне 2015 года, в этой стране произошло нападение на отель «Империал», были десятки жертв среди туристов, а в ноябре спецслужбы Туниса смогли предотвратить новое нападение на туристические объекты.
Защита российских граждан за рубежом (в том числе и туристов) сейчас, судя по всему, станет одним из приоритетов в работе российских спецслужб. Для этого, считают специалисты, должно быть создано (точнее, воссоздано) антитеррористическое подразделение для освобождения заложников.
В советское время в составе ПГУ КГБ (предшественника нынешней СВР) было такое спецподразделение для работы за рубежом – легендарный «Вымпел». Хотя в те времена зарубежный туризм среди граждан СССР не был массовым явлением, да и градус террористической угрозы был значительно ниже. Сейчас наличие у России подобного спецподразделения – требование времени. И страны ОДКБ могут участвовать в создании и деятельности такой антитеррористической структуры.
Также не секрет, что российские спецслужбы до последнего времени весьма эффективно сотрудничали по предотвращению террористической угрозы с западными спецслужбами. Хочется надеяться, что и в нынешние крайне непростые для отношений России с Западом времена это сотрудничество окончательно не прекращено.
Терроризм – это слишком серьезная угроза, чтобы борьбу с ним ставить в зависимость от политических веяний. Причем в этом случае и Россия и Запад действительно находятся «в одной лодке», и прекращение партнерских отношений между спецслужбами ослабит безопасность обеих сторон.
Введение виз с ЦА – не панацея
В последние недели среди части экспертов стали весьма популярны рассуждения, что Москве, в рамках борьбы с террористической угрозой, следует ввести визы для граждан Центральной Азии.
Но, во-первых, Казахстан, Киргизия и Таджикистан – члены ОДКБ, а такие шаги явно не будут выглядеть как союзнические. А во-вторых, мировой опыт показывает, что визовый режим не преграда для членов террористических организаций – у них достаточно денег и связей для преодоления любых границ.
Введение виз ударит в первую очередь по законопослушным гражданам, и тем самым заказчики террора косвенно добьются своей цели – градус недовольства властями в обществе повысится, и медленно, но верно радикальные настроения будут находить все больше сторонников.
А вот координация визовой политики между странами-членами ОДКБ и составление «черных списков» потенциальных террористов крайне важны — для этого требуется совместная работа разведок этих стран.
Усиление внешних границ ОДКБ – задача сверхактуальная
Безопасность России и как следствие – во многом безопасность ее союзников по интеграционным объединениям в решающей степени будет зависеть от того, как быстро удастся создать внешний контур безопасности, и насколько он будет эффективным.
Первым шагом в этом направлении должно было бы стать частичное возвращение российских пограничников на внешние рубежи ОДКБ и совместная охрана границ объединения. Сейчас охрана внешних границ ОДКБ осуществляется в различных форматах.
Западные рубежи организации и Союзного государства России и Белоруссии весьма эффективно контролирует белорусский Государственный пограничный комитет.
Система охраны государственной границы Армении с Турцией (280 км) и Ираном (42 км) сохранилась со времен СССР. Основой для пребывания здесь российских пограничников является межгосударственный договор о статусе пограничных войск России на территории республики, заключенный в Ереване еще в 1992 году. К сожалению, сейчас можно ожидать серьезного ухудшения ситуации на армяно-турецкой границе.
В 2005 году российские пограничники покинули таджико-афганскую границу (осталось лишь небольшое количество советников), что практически сразу привело к росту наркотрафика из Афганистана.
Российские пограничники были выведены из Киргизии в 1999 году. Но в стране функционирует представительство Пограничной службы ФСБ РФ. Еще в 2007 году парламент Киргизии поднимал вопрос о возвращении российских пограничников, поскольку военный бюджет КР не позволяет в полной мере обеспечить военно-воздушную составляющую страны и прикрыть южные рубежи ОДКБ.
Охрану границ Казахстана осуществляет Пограничная служба КНБ РК. С Погранслужбой ФСБ РФ идет постоянный обмен информации и координация деятельности, в том числе и по недопущению въезда в РФ нежелательных лиц.
Из Узбекистана и Туркмении после распада СССР российские пограничники были выведены. Безусловно, для эффективного противодействия терроризму было бы крайне важен совместный контроль погранслужб этих стран и России за потенциально опасными участками границы, прежде всего с Афганистаном. Но ни Ташкент, ни Ашхабад пока не настроены даже вести переговоры на эту тему, хотя перед ними все острее стоит вопрос борьбы с террористической угрозой, приходящей из-за границы.
Внутренние угрозы разнообразны
Сейчас основное внимание привлечено к угрозе, исходящей для стран СНГ от ДАИШ. Но в то же время на территории Содружества действует и много других подрывных организаций, представляющих, возможно, еще большую угрозу для безопасности и стабильности этих стран.
Одна из таких организаций – секта «Нурджулар» (именно ей и обязан в решающей степени своей политической карьерой президент Турции Эрдоган).
Деятельность структурных подразделений «Нурджулар» подчинена одной основной цели – пантюркистской и панисламистской экспансии в российские регионы с мусульманским населением и страны СНГ, в первую очередь, с преобладанием последователей ислама. Преподавание Корана ведется на турецком языке.
В ближайшей перспективе это может привести к созданию условий, при которых филиалы «Нурджулар» станут фактором, способным серьезно влиять на общественно-политическую ситуацию. Пока «Нурджулар» действует через инструментарий «мягкой силы», но никто не может гарантировать, что последователи секты, в случае необходимости, не прибегнут к открытому террору.
Под названием «Нурчилар» (или религиозное общество «Фатхуллачилар») секта уже включена в перечень террористических и религиозных экстремистских организаций, деятельность которых запрещена на территориях России, Казахстана, Киргизии, Таджикистана и Узбекистана.
А на пике деятельности секты в Центральной Азии работало 128 лицеев нурджистов, количество преподавателей в школах и лицеях секты достигало 7 тысяч. Оснащенность учебной базы этих образовательных учреждений обеспечивалась разветвленной сетью специально созданных коммерческих предприятий, например, таких как «Азия файнанс». Сейчас коммерческая деятельность «Нурджулара» ведется во многом под видом благотворительности, что должно работать на имидж секты.
Кандидатов для обучения «Нурджулар» отбирает в основном из перспективных семей титульных наций региона, то есть делает ставку на контроль будущих элит. «Нурджулар» активно приобретает недвижимость, которая превращается, по сути дела, в явочные квартиры, где негласно собирается молодежь и проходит их религиозное воспитание и обучение. В качестве религиозной организации секта никогда не регистрируется, поэтому трудно отследить и пресечь эту составляющую ее деятельности.
Видимо, «Нурджулар» не единственная организация, работу которой может привести к серьезной дестабилизации ситуации и росту экстремистских настроений на постсоветском пространстве.
Обычный гражданин мало знает о них, но хочется надеяться, что активность подобных сект активно отслеживается спецслужбами стран СНГ. Совместное противодействие такой экстремистской деятельности должно носить системный характер.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
