Александр Ведруссов, директор аналитического центра "Стратег-PRO"
В мире обостряются межимпериалистические противоречия и процесс передела капиталистических рынков. Именно это оптимально объясняет то, что сегодня происходит – начиная от торговой войны США и Китая и заканчивая обострением на Ближнем Востоке.
Нынешняя модель экономического развития достигла своего предела, и дальше наступает период неопределенности. Теперь все, что связано с рынками сбыта, товарными потоками, энергоресурсами, в глобальном масштабе завязано на новый передел, который, видимо, будет достаточно жестким.
И в этом новом процессе Ближний Восток является одним из ключевых регионов. Причем американцы сами создали там вакуум силы – они освободили пространство для экспансии Ирана посредством вмешательства США в Ирак. А теперь они судорожно пытаются найти любые предлоги, чтобы каким-то образом сдержать Иран и говорят иранцам: "Мы не будем на вас экономически давить, но вы, будьте добры, уйдите оттуда и оттуда, сидите в своем Тегеране и помалкивайте".
Несостоявшийся саммит Путина, Алиева и Роухани: всему свое время>>
Понятно, что этот процесс неизбежно будет обостряться: экономическое давление будет нарастать. США будут давить до тех пор, пока Иран либо не пойдет на попятную, что весьма маловероятно, либо не сломается до такой степени, что перестанет представлять собой силу на Ближнем Востоке.
Позиция ИРИ, в свою очередь, абсолютно понятна: они знают, что отступать и идти на компромиссы нельзя – это будет воспринято, как слабость. После того, как Тегеран пошел на противоречивую ядерную сделку, которая даже в иранском истеблишменте не находила однозначной поддержки, в ИРИ поняли, что договоренности с США ничего не стоят.
Теперь Ирану предлагают пересмотреть договоренности по этой сделке, но он понимает, что если начнет проявлять уступчивость и еще по каким-то вопросам, то его будут вынуждать к дальнейшим уступкам до тех пор, пока страна не растеряет все свое влияние в регионе.
Что касается действий Ирана в Ормузском проливе и других стратегических зонах морской торговли и коммуникаций, которые он так или иначе контролирует, то тут он ведет себя по принципу "око за око, зуб за зуб". Не получится, чтобы против Ирана велись агрессивные действия, а он молчал и не предпринимал никаких контрмер. Иран будет огрызаться, жестко отвечать, и, едва ли, пойдет на какие-либо уступки.
Так что, обострение неизбежно. Но к военным столкновениям американцы не готовы. Поэтому в ближайшие годы наиболее вероятным сценарием можно считать тот, при котором Иран будет максимально отрезан от всех рынков, какие только у него есть, он будет максимально изолирован в регионе, где ему будут созданы всевозможные проблемы, чтобы он не продолжал свою геополитическую экспансию.
Противодействовать этому Иран не может, да и санкции для него очень чувствительны. Но ни из Сирии, ни из Ирака, ни из других точек Ближнего Востока, где закрепился, он уходить не собирается.
Иран, наоборот, может пойти на усиление своих позиций на Ближнем Востоке, причем именно там, где хотят его ослабить, просто потому, что у него не остается другого выбора.
Позиция России в этом вопросе понятна: она хочет стабильности, поддерживает право Ирана на мирный атом, на торговлю без санкций, на присутствие в той же Сирии. При этом Россия не заинтересована в том, чтобы Иран стал совсем доминирующей региональной державой, так как неизвестно, как он себя будет вести, если усилится.
В то же время, российский стороне хотелось бы, чтобы каким-то образом стали постоянно действующими форматы взаимодействия и координации интересов ключевых игроков региона: такие как очень перспективный формат – Россия, Турция и Иран. За форматами с участием России будущее, потому как они самые конструктивные в регионе и направлены на то, чтобы гасить конфликты, чтобы согласовывать интересы.
Контролировать Америку, чтобы она не шла на обострение, невозможно, но где-то погасить конфликт, где-то выступить медиатором – такое вполне может быть.